Покорители студеных морей (Главы 16-27) | страница 5



Не теряя ни минуты, Жареный велел спустить на воду лодку; кликнув толмача и двух гребцов, он уселся за руль и поспешил к ганзейскому кораблю.

Несколько хороших взмахов веслами, и лодка стукнулась о толстые доски обшивки. Почти в тот же миг откуда-то изнутри раздался крикливый голос.

- Ругается кормщик, почему-де мы судно ломаем, - сказал толмач, обернувшись к Жареному.

- Брань на вороту не виснет, - ответил купец. - Пусть бранится, лишь бы для дела сговорчив был.

Купец с толмачом влезли по скобяной лестнице на палубу "Быстрого оленя" и столкнулись с полным, круглолицым моряком.

Новгородцы вежливо поклонились.

- Из лучших торговых людей, новгородский купец, - представил Аристарх Жареного.

Толстяк не замедлил поклониться в ответ.

- Господину купцу нужен хозяин, - говорил Аристарх.

- Я хозяин этого судна, - ткнув себя в грудь, с достоинством изрек мореход. - Я Ганс Штуб! Чем могу служить господину купцу?

- Скажи ему, Аристарх, - медленно говорил Жареный, - купец-де хочет отвезти свой товар в Любек. Товар у него - чистый воск, а другого товару нет.

- Хозяин спрашивает, - переводил Аристарх, - сколько пудов воску хочет везти уважаемый купец?

- Сто капей у меня воску, а в капи двенадцать пудов новгородских, а ливонских восемь.

- О-о!.. - высокомерно сказал хозяин. - Это для меня небольшое дело. Мое судно берет груза много больше. У меня в трюме было шесть тысяч новгородских пудов соли, - хвастливо продолжал он, - а судно не было загружено.

- А далече он соль возил? - заинтересовался Федор Жареный.

- В Новгород вез, - откликнулся разговорчивый немец, - да новгородцы наших ганзейцев обидели. Только подумать, соль на вес продавать заставляют, вино полными бочками, а сукно - на обмер. Это несправедливое, нехорошее требование, как никогда раньше.

- Довольно вам на наших хребтах ехать, - рассердился Жареный. - Раньше-то вы на ласт' пятнадцать мешков с солью давали, а теперь двенадцать... Кто кого обидел?

- Перестань ты, ради бога, Федор Тимофеевич! Зачем немца тревожить?

- А ты не переводи, я в сердцах.

- Другие купцы, - помолчав, снова заговорил немец, - у Котлина тайно свой товар русским продали. Пфуй, как нехорошо. Я честный человек, я выгрузил соль в здешнем складе.

- Много ли товаров в сей год до Великого Новгорода не дошло, по пути застряло?

Ганзейский купец поднял глаза, словно призывая небо в свидетели.

- Склады в Ревеле и Риге забиты разными товарами. Две сотни судов, ежели не больше, повернули обратно. Я честный человек, я прямо скажу: для нас, купцов, это убыточно, это плохая торговля, - замотал он головой.