Пожелав еще раз гостю спокойной ночи, Котов ушел на свою половину.
Амосовы дружинники расположились отдыхать где придется. Кто улегся на сеновале, кто в пустом хлеву, подостлав мягкое сено на пахнувший навозом пол. Добрая половина мо-лодцев заняла полати внизу, в большой горнице, где обычно останавливались проезжие.
Сказитель и песенник Петруха Рубец тихим, приятным голосом напевал былину о Садко. Дружинники слушали молча.
Вот Петруха остановился; ему давно хотелось растянуться на лавке и заснуть, но, по обычаю ватажников, он должен был засыпать последним, когда уж некому было слушать. Прислушавшись к мерному дыханию молодцов, он спросил:
- Все ли спите, хрещеные, сказывать ли дальше?
- Сказывай, - послышался сиплый голос из угла, - сказывай, Петруха!
И, пересиливая сон, Рубец опять запел. Прошел еще час Петруха снова остановился и повторил вопрос:
- Все ли спите, хрещеные, сказывать ли дальше?
В ответ раздалось прерывистое дыхание и храп молодцов.
В полночь старшой Савелий проснулся. Нащупав в темноте ушат с водой, он жадно напился и, поправив лежавшие накрест лучинки, чтоб черт в воду не влез, вышел во двор: ему не спалось в душной горнице.
- Ишь ведь, проклятые, забодай вас бык! - ругался, расчесывая волосатую грудь, Савелий. - Ну и блох, прости господи, развел хозяин! Откуда только напасть такая на человека?
Посмотрев на серое, бесцветное небо северной августовской ночи, на темь обступившего леса, Савелий собрался было идти досыпать на сеновал. Тут его окликнул появившийся вдруг человек с огромной дубиной в руках.
- Что, паря, не спишь, али охоты нет? - загудел детина.
- Воздуху дыхнуть вышел, душно в горнице. А ты что бродишь - в сторожах, что ли?
- Угадал, паря: хозяйское добро стерегу, своего-то не нажил, присаживаясь на лавку, ответил великан. - Да ты садись, погуторим. Откуда сам-то?
Савелий присел нехотя и хмуро ответил:
- Новгородский... - и, внимательно глянув на нового знакомца, восхищенно добавил: - Дубина-то, забодай тебя бык!
Он попробовал поднять оружие сторожа и удивленно хмыкнул.
- Мне ее впору только ежели на плечо, а ты вместо посоха. На море тебе место - торосной карбас' один бы по льду поволок.
Парень ухмыльнулся:
- Быку меня не забодать. Пробовал, да не вышло. А на море я бы рад, да... - он замялся, - дело, вишь, тут одно.
- Стало быть, люба завелась, - заметив смущение парня, догадался Савелий. - Под пару себе, стало быть, нашел?
Мысль показалась Савелию такой несуразной, что он рассмеялся.
