Сюзан развязала свой конский хвост и распустила локоны. Она стояла у входа, исполняя роль уверенной в себе хозяйки, и была похожа на мать, которая нашла для своей беспутной дочки жениха с высшим образованием. Каждому приглашенному она вручала красную гвоздику — дар цветочного магазина «Сами и Сосо» — а те искали, как бы незаметно от нее избавиться.
Дедушка, облаченный в парадный костюм, энергично катил перед собой кресло на колесах, в котором сидел Цви «из нашего города», слишком слабый, чтобы идти пешком. Катетеризация дедушкиного сердца прошла успешно, а бурный роман с «дорогой Мирьям» вселил в него силу и бодрость. За ним, улыбаясь и краснея, шла сама «дорогая Мирьям» в девически голубом платье, держа за руку Якоба-Газету, который, не переставая, отдавал честь Джейми Раанане и докладывал, что сегодня у него нет ни одного покойника. Все четверо — сплоченные и счастливые — они выглядели как представители организации «Новая семья»[50].
Шамир в клетчатом пиджаке из Лондона и с нарядным букетом лилий в руках уселся в ряду для почетных гостей, стараясь не смотреть на глубокое декольте Сюзан. Вслед за ним появились Кларисса, Хуанита и с ними еще несколько работающих девушек со сверкающими сумками и устрашающими каблуками-шпильками.
— Привет, капитан, — сказали девушки, и он, ужасно покраснев, встал и выразил нашим ночным героиням подобающее им почтение.
Папа носился за кулисами, в сотый раз показывая русским музыкантам, согласившимся на добровольных началах нам аккомпанировать, что такое латинский ритм, повторял гаммы и пируэты с взволнованной Одайей, которая уверяла, что кто-то вынул у нее из горла голосовые связки.
— Это от волнения, — мягким голосом говорил он ей. — Мне это знакомо. Всё будет хорошо.
Мама осталась в больнице рядом с экраном компьютера. Душка подключил ее компьютер к сайту Культурного Центра, и она обещала, что будет смотреть нас в прямом эфире.
Даже мэр города пришел, сфотографировался с тремя девушками из ансамбля и сразу исчез, оставив вместо себя заведующую городским отделом культуры, озирающуюся с видом гордой наседки. Казначей мэрии не пришел, не было также заведующего отделом водоснабжения и руководителя отдела парковки, чада которых так и не получили главные роли. Зато родственники Одайи заполнили зал, украсив его цветом шоколада, и раздавали книжечки псалмов всем желающим.
— На счастье, — приговаривали они, сверкая глазами.
Я влилась в закулисную суматоху. Девочки из ансамбля хихикали, тесно прижавшись друг к дружке, как стая перепуганных цапель. Танцевальные костюмы туго обтягивали их тоненькие фигурки. Они ждали, когда Душка подаст им знак.
