Но все же он не пересел назад. Кэсс не сомневалась — ничто не сможет сбить его с намеченного пути. Мечтать о том, что Бен Уайден ее домогается, было неплохо, но вдруг ему это удастся?
И почему им обоим кажется, что они подходят друг другу?
Скорее бы добраться до Сент-Луиса, а там, глядишь, к ней вернется благоразумие, думала Кэсс.
— Они и вас попытаются уговорить.
— Что? — не расслышала она.
— Я говорю, они не отстанут до тех пор, пока им не удастся подкупить одного из нас.
— Подкупить?
— Конечно, они прекрасно понимают, что мне деньги графини не нужны, но вам…
— Вы намекаете на то, что я могу отдать «Трубу» этим… двум Бобам? — обиделась Кэсс.
— Бобам?
— Вы прекрасно понимаете, о ком я говорю. О Бобе Селлерсе и Бобе…
— Уайткасле.
— Да, Бобе Уайткасле. У вас есть деньги, а у меня нет — ну и что из этого?
— Да ничего. Просто я объясняю вам, как обстоят дела. Эти парни стараются вовсю — если им удастся поговорить с одним из нас и немного помахать купюрами, они это сделают, так что я предупреждаю вас, чтобы вы не удивлялись, вот и все.
Наступило неловкое молчание. Кэсс знала: Бен вовсе не намекает на то, что она может его предать. Тем не менее она не собиралась позволить ему вернуться к теме домогательства пусть даже на короткое время, а только хотела воспользоваться тем, что он невольно обидел ее своим подозрением.
Они свернули — на 24-е межштатное шоссе, и Кэсс посмотрела на часы. Было без нескольких минут семь. Значит, они потеряли не слишком много времени, остановившись позавтракать. Все же ей нельзя сбавлять скорость, если она намеревается успеть на двухчасовой рейс до Майами.
Кэсс сняла темные очки и, чтобы не видеть напряженный профиль Бена, решила посмотреть на небо. В закусочной они слышали по радио о чем-то вроде снегового предупреждения, но Бен не стал разъяснять ей, что может за этим последовать.
Низкие, темные тучи заволокли серое небо; сильные порывы ветра время от времени сотрясали даже такую тяжелую машину, как лимузин, сбивая регулярный ритм мотора. Стало заметно холоднее. Слава Богу, они в теплой машине, в дубленках и…
— Послушайте, Кэсс, почему бы нам не поговорить о деньгах в открытую?
— О каких деньгах?
— Когда у человека столько денег, сколько у меня, всегда возникает вопрос, не играют ли они решающую роль во взаимоотношениях.
Кэсс не ответила; она вообще не собиралась с ним разговаривать и принимать участие в его игре.
— Каждый человек, — как ни в чем не бывало продолжал Бен, — относится к деньгам по-своему. Я вырос в богатой семье, и потому у меня есть определенные преимущества по сравнению с теми, кто, скажем так, менее богат. Тут мне не в чем извиняться, хотя не скажу, что меня бы обрадовало, если бы у меня не было этих денег. По моему мнению, деньги должны приносить пользу. Мы с сестрой партнеры в общем деле; при этом я умею зарабатывать деньги, а она умеет с ними обращаться с пользой для других. Не тратить, не отдавать, а разумно использовать.
