Хорошо еще, что в комнате убираться не надо, подумала Мария. Дверцы шкафов закрыты, одежда не раскидана, вот только шарфик небрежно брошен на спинку стула да из-под кровати торчат домашние туфли.
Справа, углом к балконной двери стоял столик, который вместе со стулом, двумя креслами и низким книжным шкафом отгораживал кабинетик Анны Карлы, где слугам не позволялось ни к чему прикасаться. А вот диван в противоположном углу не считался частью ее кабинетика, хотя здесь она проводила больше времени, чем за столиком, — читала, слушала пластинки, писала письма.
Все-таки придется поправить подушки, недовольно отметила Мария, из пепельницы вытряхнуть окурки, поднять валяющийся на ковре блокнот и желтую шариковую ручку. К тому же надо вынести мусорную корзину, полную скомканной бумаги.
Она приготовилась было выбросить в корзину содержимое пепельницы, но, увидев, что окурки довольно большие, крикнула через раскрытую дверь:
— Эй, послушай!
— Чего тебе?
— Если хочешь, можешь их взять.
— Что там такое?
— Ну, долго я буду тебя ждать?
Мария подняла блокнот и тяжело опустилась на диван. Когда пришел муж, она показала ему на пепельницу.
— Ого, да тут добрая пачка наберется! — воскликнул Бенито, рассматривая окурки. — Почти целые, прикуривала и сразу бросала. — Он стал выуживать из пепельницы и разминать сплющенные сигареты. — Но, черт возьми, как же она их разделала! Видно, нервишки не в порядке.
Он так и остался сидеть на корточках с горстью окурков в руке и смотрел на жену, которая обмахивалась блокнотом.
— Что хотят, то и делают, — заключил Бенито.
— А ты, значит, молчи и еще благодари бога, что окурками разжился, — вздохнула Мария. Она перестала обмахиваться, зло выругалась и поднялась с дивана, чтобы застелить постель. Блокнот остался лежать на диване. — Где это видано, чтобы комнату убирали по два раза в день, — проворчала Мария, заправляя простыню. — Пусть этот рогоносец-муж ей хоть комнату убирает, коль она с ним даже спит врозь.
— А что это за Массимо? Тот, который из Ивреа? — спросил Бенито у жены.
— Да нет, тот, что вчера приходил ужинать. Как уж его — Кампи, что ли? Они каждый день друг дружке названивают… А чего это ты спрашиваешь?
— «Вот что, Массимо, если я такая дура…» — сказал Бенито.
— Что ты мелешь?
— Читаю все, как тут написано.
— A-а, выходит, они поссорились, — заинтересовалась Мария. — Что она еще пишет?
— Ничего.
— Как ничего?
— Так, На том письмо и обрывается. Верно, решила все ему сказать при личной встрече.
