— А ты попробуй, — настаивала Сарита.
Ланг молчал, мысли беспорядочно роились в его голове. Сарита легла рядом и обняла его за талию.
— Я немного злюсь на тебя, — сказал Ланг.
— Почему? — спросила Сарита, и в ее голосе послышалось искреннее удивление.
— Потому что ты сказала, что мы с Эстеллой похожи, — ответил Ланг.
Сарита ответила не сразу, она лежала неподвижно, не убирая руки с его живота.
— Только не надо меня критиковать, — тихо произнесла она, — этим я сыта по горло.
Лангу стало стыдно. Он погладил ее по голове и сказал:
— Не сердись. На самом деле я просто тебе завидую. Завидую и восхищаюсь. — Помолчав немного, он продолжил: — Ты так хорошо общалась с Эсси. Не понимаю, как тебе удалось так легко найти с ней общий язык.
— Ничего странного тут нет, — ответила Сарита, — мне казалось, что я ее понимаю. Людей, которые пытаются казаться супернормальными, понимать гораздо сложнее.
Ланг рассмеялся коротко и невесело:
— Знаешь, сколько сил я положил на то, чтобы казаться нормальным. — Голос Ланга прозвучал удрученно.
— Ты не Эстелла, — ответила Сарита. Она произнесла это медленно, отчетливо выговаривая каждый слог, а потом добавила: — Когда-то вы были близки, да?
Ланг не ответил. Сарита продолжила:
— Она любит тебя, восхищается тобой, но в то же время ненавидит. Вы с ней — солнце и луна. У каждой звезды есть свои черные дыры.
— Да хватит уже! — раздраженно пробурчал Ланг. — Может, еще достанешь карты таро?
— У тебя такой напряженный живот, — сказала Сарита, не обращая внимания на его слова. — Похоже, так было весь день.
— С чего, интересно, ты это взяла? — спросил Ланг, немного смягчившись.
— Ты боялся, что ее боль передастся тебе, — ответила Сарита. — С некоторыми людьми так бывает. Они могут разрешить любую задачу, но только рационально и отвлеченно. В своих поступках они руководствуются, главным образом, чувством долга и преодолевают препятствия с упорством механизмов.
— Заткнись! — глухо сказал Ланг, пытаясь побороть в себе слезы, которые вдруг подступили к горлу.
Сарита снова просунула руку ему под рубашку, ее прохладные, мягкие пальцы заскользили по его животу вверх, к груди. И ему наконец стало легче, Ланг почувствовал, что расслабляется, вопрос был только в том, что придет скорее, слезы или желание — и желание опередило.
Они пробыли в провинции два дня и три ночи. Суббота выдалась такая же солнечная, как и пятница, и такая же холодная и ветреная. Почти весь день Ланг и Сарита валялись в постели, довольствуясь холодным кофе, минеральной водой и круассанами, которые им утром принесли в номер. После того как они занимались любовью, Сарита, по обыкновению, становилась рассеянной. Ей словно было плевать на все вокруг, говорил Ланг. Иногда, лежа на спине, она вдруг задирала ноги и будто крутила педали в воздухе, иногда резко садилась в постели и проводила рукой по голеням, точно проверяла, не пора ли делать эпиляцию. Правда, чаще всего она просто вставала и голая ходила по комнате — привычка, которая всю зиму вызывала в Ланге неуверенность и робость. Но теперь он больше не стеснялся: он был пьян от любви и вожделения и расхаживал обнаженным по пустому и безликому номеру так же непринужденно, как и Сарита.
