— Оператор, нам капсулу на двух человек. Время путешествия — один час, — проговорила она в оранжевый прибор, напоминающий домофон. — Думаю, час будет в самый раз, — сказала она, скорее себе, чем Тимуру. — Поехали! — скомандовала женщина невидимому оператору.
В следующий момент свет померк, стены комнаты окончательно растворились в темноте, что-то зашипело. Тим заметил, как помещение раскололось на две половинки. Затем полусферы не спеша разошлись, последовал толчок, и космические туристы провалились в непроглядную темень пропасти.
В момент толчка Ольга обняла Тимура, и его испуг слился со сладостным поцелуем. Они все падали и падали в никуда, а поцелуй все длился и длился.
Наконец, женщина отпустила времяпроходца, и они медленно стали уплывать друг от друга в немигающую россыпь звезд, которая, казалось, «разгораясь» и сверкала все ярче. — «Глаза привыкают к темноте», — констатировал циркач. Он протянул правую руку вперед — в направлении темнеющего на фоне млечного пути силуэта Ольги. С удивлением Тим заметил, что рука как бы сама собой повисла в воздухе. В то же время расслабленная левая, полусогнутая в локте, тоже плавно заняла положение перед ним. От этой «безвесомости» руки ощущались как бы отдельными, независимым от всего тела, органами. И даже каждый волосок на его голове воспринимался обособленно. Они все (но каждый поодиночке) зашевелились и потянулись в сторону Ольги. Тима медленно разворачивало, и он уже не мог рассмотреть силуэта подруги, но шестым чувством воспринимал ее присутствие справа и снизу.
Тим натолкнулся на мягкую стенку капсулы-пузыря и отскочил от нее. Ольга тоже медленно плыла к центру. Столкновения с любимой было не избежать. На мгновение влюбленные прикоснулись друг к другу руками, но уже через секунду Ольга слегка оттолкнула времяпроходца, и они опять поплыли друг от друга, медленно вращаясь. Впрочем, Тим и не возражал — ему нравилась эта странная игра, которая очень напоминала детские догонялки. Тогда у него тоже захватывало дух во время погони — вот-вот чья-то рука схватит его за ворот рубашки. Тим бежал со всех ног и, казалось, зависал в воздухе. А потом — бумц! — и происходил «захват» духа в другом роде — жесткое приземление на утоптанную землю двора с маленькими заплатками асфальта. Теперь невесомость помогла Тиму вспомнить эти ощущения и усилить их во много раз (кроме жесткого приземления, разумеется). Они с Ольгой обнимались и, разжав руки, падали в безбрежье открытого космоса, где не было ни верха, ни низа (прозрачные стенки капсулы создавали ощущения безграничности). И влюбленные, играя, отскакивали от мягко пружинящих невидимых стенок большого воздушного пузыря.
