– Вы женаты? – спросила Анна.
– Да, причем живу со своей женой. А вы замужем?
– Вот это разве не такси? А, в нем пассажиры. Нет, не замужем, хотя собиралась целых два раза.
– Но вы ведь, наверное, не одна приехали в Англию.
– Нет, одна. Я давно планировала эту поездку, но когда наконец все удалось, вышло очень внезапно.
– Где вы остановились? Простите, что засыпаю вас вопросами.
– Ничего, сейчас и я начну, – ответила она, потом назвала дом и улицу – названия улицы он не разобрал – и добавила, что это юго-запад.
– Надо же, фешенебельное место.
– Только не тот дом, где я живу.
– Путь неблизкий.
Они добрались до угла и тут же попали в мир суеты, шума и огней. Ни одного свободного такси видно не было, и Анна посмотрела на Ричарда преувеличенно просящим взглядом:
– Можно, мы сначала выпьем кофе?
Он знал, что от него требуется горячее согласие, а потом незамедлительные действия, однако его хватило только на горячее согласие.
– Сейчас поищем подходящее место, – проговорил он, чувствуя себя форменным буржуа с обостренным сознанием классовых приличий.
– А это место разве не подходящее? – Она кивнула на итальянскую забегаловку за его спиной. – Или у вас в ресторанах не подают кофе?
– Конечно, подают. Пойдем посмотрим.
Он надеялся, что она, как женщина, объяснит чего им нужно, и только когда они оказались в зале напоминающем вокзальный буфет и увешанном пустыми винными бутылками, он сообразил, что официанты, скорее всего, не сильны в русском. Когда один из них наконец приблизился, Ричард сам сделал заказ, добавив, что его спутница из России и приехала в Англию недавно. Официант с внешностью футболиста покосился на Анну, словно ее отрекомендовали как людоедку или чревовещательницу, однако от комментариев воздержался, и вскоре они уже сидели в тесном искусственном алькове и пили кофе с бренди – его идея, которую Анна немедленно поддержала. Она со всеми подробностями рассказала о своем отце-враче и о своей семье. Ричард несколько более сжато рассказал о своем отце-железнодорожнике и некоторых других родственниках, прежде чем вернуться к Андреасу.
– Ну, его отец – учитель, теперь уже на пенсии, а мать – дочь или еще какая-то родственница кого-то из этих стариков, которые каким-то образом узнали, что я здесь. Жуткая компания, правда?
– Жуткая? Неужели?
– Что значит «неужели»? Они действительно жуткие – невежды, зануды и живут одним прошлым. Теперь небось говорят Андреасу всякие гадости про меня.
