"...слезно молю, великий царь-государь, о ратной подмоге, дабы учинить спокой и привести Ярошкиных воров и разбоя чинителей к покорности, а его, беглого Ярошку, казнить лютой смертью..."
РАТНЫЙ ПОХОД
Лил весенний косой дождь. Зеленые молнии рвали небо. Набухала Киренга, ширилась, распирая берега.
Мимо серых плетней по ухабам и промоинам торопливо шла женщина с узелком в руке. Дойдя до воеводских ворот, на миг задержалась.
Мужик в рваной дерюге топтался у ворот в жидкой глине; укрывая лицо от ударов дождя, злобился.
В женщине узнал вратарь Степаниду, сплюнул, нехотя отдернул щеколду и гнусаво промычал в слипшуюся бороду:
- Сызнова к немцу?
Степанида кивнула головой и скользнула в ворота. Мужик сыпал вслед срамную брань:
- Бесстыжая!.. И непогодь не держит. Худо Сенька плетью тебя жалил, ой, худо!..
Степанида украдкой обошла воеводское крыльцо и потонула в пустыре, где среди полынника и крапивника торчала черная изба. В рытвине ее встретил рослый парень с раскосыми глазами, в промокшей бараньей шубе. Он вырвал у Степаниды узелок и молча скрылся.
Она стояла в полыннике, дрогла, кутаясь в платок. Вскоре послышался глухой шепот, визг ржавого замка, шлепанье грузных шагов. Близко всплыл знакомый голос, от него захолонуло сердце. Степанида не стерпела, бросилась и повисла на плече Ярофея. Он стоял, повитый цветным платком, в оборчатой юбке, узкой и короткой.
Степанида шепнула:
- Укрой бороду, - и пошла.
За ней, неловко ступая, шагал Ярофей.
У ворот Степанида привычно щелкнула колотушкой. Вратарь отпер ворота, хитро усмехаясь, бросил:
- Аль не в нраве немец? Аль горька ему?
Степанида смолчала. Ярофей шагнул, путаясь и закрывая платком бороду.
- Откуда с тобой подружница? - скосил глаза вратарь.
- Ослеп, жеребец, - кинула озорно Степанида, - то с поварни девка Силантиха.
- Ах ты, такую птаху и не узнал... Винюсь! - загоготал мужик, сдернул облезлую, дождем побитую шапчонку и озорно ляпнул ею по спине Ярофея.
Степанида и Ярофей шли молча. Дождь стихал.
- Иззябла я... - шепнула Степанида.
- Скину я юбку, нет моей мочи... - не вытерпел Ярофей.
- Страшись, всяк встречный признает!
Дошли до избы. Озираясь, Степанида провела Ярофея в подклеть. Ночь Ярофей провел в тревоге, в полусне.
Неотступно тревожил ласковый шепот Степаниды, мерещились ее глаза. Дивился Ярофей: чудна жизнь, в сердце человека премного тайников и троп непролазных. Приметен глаз у Ярофея, горячий, взглянет - обожжет; чует Ярофей в таежной глуши хитрую звериную поступь, а вот как подкралась Степанида, того не усмотрел.
