Соболезнующим тоном Соколов спросил:
— Скучно? Нет нужды задать вопросы Семену Кашице? Кстати, надо еще выяснить, что это за тип.
— А что означает «Н.»?
— Вопрос этот надо тоже адресовать Кашице. Но полагаю, что это название улицы, на которой живет Гарницкий, — Нижегородская.
Мартынов походил по кабинету, тоном, каким разговаривает доктор с опасно больным, с тихой печалью молвил:
— Я верю лишь фактам. А факт есть — серьезный: один из наших сотрудников превысил меры необходимой самообороны и убил человека, который, очень может быть, стал бы важным свидетелем и объяснил содержание этих чертежей. Этот сотрудник, полковник, — вы сами. И вы будете отвечать за самоуправство.
— А факт покушения на «сотрудника»? — Соколов не выдержал, рассмеялся. Такой разговор казался ему какой-то чепуховиной.
— Это надо будет доказать прокурору. Таких доказательств у вас нет. Прокурор, полковник, вас вызовет.
— Надеюсь, вместе с тобой: объяснишь, Александр Павлович, мотивы, которые заставили тебя отпустить опасного преступника. А мне сейчас ответь на вопрос: как же с шантажом Гарнич-Гарницкого?
— А почему вас это волнует? Какое отношение вы имеете к этому делу? Кто поручил вам заниматься им?
Мартынов нажал кнопку звонка. Тут же в дверях вырос дежурный офицер.
— Скажи Антону, пусть закладывает. И Алябьева ко мне.
И вновь к Соколову, теперь уже миролюбивым тоном:
— Авто в такой страшный мороз не заводится, приходится как при царе Горохе в санях ездить. А мне сегодня следует быть в Дворянском собрании. Благотворительный концерт для детей-сирот, чьи отцы на японской войне погибли.
Соколов с недоумением смотрел на собеседника.
— По нашему делу что дальше?
— Адрес этого Кашицы есть в протоколах допроса. Я прикажу, за ним последят и в нужный час задержат. Так даже лучше.
В кабинете появился Алябьев. Мартынов сказал:
— Прикажите назначить слежку за этим субчиком, которого на Николаевском вокзале допрашивали. Адрес его жительства вы в протокол записали?
— Так точно, господин подполковник.
— Выполняйте! — К Соколову: — Господин полковник, я вам немедленно сообщу о задержании. Допрашивайте этого уголовника сколько угодно, только мне предоставьте, — улыбнулся по-хитрому, — основания для прокурора.
Соколов настойчиво повторил:
— А что с Гарнич-Гарницким?
— Собственно, что вы имеете в виду? То, что он весело время в Монте-Карло провел? Это должно стать предметом серьезного служебного разбирательства. Находясь на государственной службе, нельзя вести безнравственный, разнузданный образ жизни. — Многозначительно посмотрел на собеседника. — Стыдно ему, семейному человеку, подобными развлечениями тешиться. Связи случайные — последствия печальные.
