Триумф графа Соколова | страница 3
Толпа восхищенно задышала:
— Министр ему головой еле до плеча дотягивает!
— Так это знаменитый граф, гений сыска… Невероятно! Буду рассказывать: живьем Соколова видела! Ведь не поверят.
Мастеровой заломил фуражку на затылок, с восторгом крикнул:
— Точно, он самый — Соколов! Я его на английском боксе в Манеже наблюдал. Как вмазал, так у его супротивника голова отвалилась. Страсть, да и только!
— Да врешь небось? — с сомнением покачал головой купец. — Если бы, к примеру, топором…
— Точно говорю, почти отвалилась! — горячился мастеровой. — Того несчастного отвезли на «красном кресте». Наверное, в гошпиталь, а может, сразу на Охтенское кладбище. А Соколов, сказывают, рельсу на коленке скручивает.
— В прежние времена весь народ такой был, — улыбнулся беззубым ртом солдат. — Потому шведов разбили и турок подмяли.
Старушка в платке вздохнула:
— Жидок народ стал, в голове мысли только об трактире. И табачный дым в небо пущать.
— Это точно, размаху в людях нет, — подтвердил купец. — Один граф Соколов и остался. Вот со скуки рельсы гнет.
Дама тоном знатока уронила:
— Относительно рельсы не скажу, а в газетах публиковали: прошлой зимой в Неву целую банду убийц под лед спустил. Помнится, человек восемь называли.
— Вот это по-нашему! — хлопнул рукавицами солдат. — Самое место разбойникам и революционерам — подо льдом.
Вперед, расталкивая зевак локтями, пробилась раскрасневшаяся женщина — с тазом и кошелкой. Видать, из бани. Завистливо вздохнула:
— Что значит возле царя ходят — сытые да гладкие! Наслаждаются жизнью в свое удовольствие.
Плечистый городовой рявкнул:
— Не р-рас-суждать! Не твоего куриного ума забота. Ос-сади!
Впрочем, для тех, кто мало знает нашего знаменитого графа, представим его. За свою необычную физическую мощь, проницательный ум и неудержимый нрав граф был известен всей России.
Блестящий полковник лейб-гвардии Преображенского полка, поразив весь высший свет, пошел служить в полицию. И тут его подвиги всех восхитили. Не было случая, чтобы граф не раскрыл преступление, за которое взялся.
Государь ему был обязан спасением жизни. Случилось это минувшей осенью, когда товарищи революционеры приготовили электрическую мину на дороге, по какой Николай Александрович направлялся из Нового Петергофа в Петербург.
Сыщик поступил просто и справедливо. Застав на месте преступления злоумышленника, он замкнул концы электрической мины. От злодея остались лишь какие-то лохмотья, повисшие на деревьях.
