— Товарищ Леонтьева! — забеспокоился лейтенант. — Вам необходимо спуститься в бомбоубежище. Наш район под обстрелом.
Но девушка опять ничего не ответила. Как зачарованная смотрела она на экран.
— Вы видели? — прошептала она, как бы очнувшись.
— Я не понимаю, что вас так встревожило! — сказал лейтенант. — Вы, кажется, говорили о каком-то необыкновенном снаряде…
— Да… да… снаряды необычные. Простые снаряды не могли бы так влиять на мою осциллографическую установку. Мы обнаружили полет снарядов, несущих огромный электрический заряд. Тут существует какая-то тайна… враги применили новое оружие, — быстро заговорила взволнованная девушка.
Лейтенант долго смотрел на нее, соображая, насколько серьезно нужно отнестись к такому заявлению. Он видел, как Зоя принялась что-то беспокойно искать на столе. Она открывала ящики в письменном столе, шарила на полу. Но поиски, очевидно, были напрасны.
— Здесь на столе я оставила свою тетрадку с записями, — проговорила она. — Сейчас тетрадки нет. Она исчезла.
* * *
Когда темно-багровые краски холодного осеннего утра появились на горизонте и предрассветная дымка тумана, покрывавшая пустые поля, стала более светлой, можно было видеть, как с остановившейся на дороге грузовой машины спрыгнул высокий красноармеец в новой шинели. Он долго осматривался и наконец, выбрав нужное направление, быстро зашагал в сторону от дороги.
Вдали почти беспрерывно грузно ухали орудия. Канонада часто сливалась в глухой продолжительный рев, порой уступая место раздельным, беспорядочно следовавшим один из другим раскатисто-громким ударам.
Красноармеец изредка останавливался и оглядывался. Позади, на фоне уже посветлевшего неба, неясно вырисовывались темные силуэты далекого города, над которым возвышался огромный золотой купол и две тонкие палочки шпилей. Это был Ленинград.
— Кто идет? Пропуск! — раздался голос часового у ограды из колючей проволоки.
Высокий красноармеец предъявил часовому бумажку. Тот долго вертел ее в руках, тщательно рассматривая с обеих сторон.
— Пройдите, — наконец сказал он и отодвинул щеколду калитки.
На небольшом пространстве, огороженном колючей проволокой, не было видно ничего, что могло бы броситься в глаза. Кое-где немного выделялись над землей плоские возвышения, свидетельствовавшие о том, что там были землянки. В одну из них спустился по узкой деревянной лестнице прибывший.
Он осторожно стал пробираться среди сложных электрических приборов, расположенных в подземном помещении. Сняв шинель, красноармеец уселся за стол и принялся делать отметки на лежащей перед ним десятиверстной карте.
