Добытчики | страница 60



На приготовление ушло около часа. Ягненок под розмарином с овощами. Не самое сложное блюдо, ничего особенного, но Рене стонала за столом так, будто вот-вот кончит.

Традиционные столовые приборы он дополнил тремя дорожками порошка справа от каждой тарелки. Рене вдохнула свои вместо закуски. Последнюю дорожку он оставил на десерт. Потом сбросил все на пол и положил Рене на стол. Она извивалась под ним, и он прижал ее плечи к холодному дереву.

Она переоделась в черное вечернее платье, стараясь добавить вечеру особый шарм. Ткань на груди треснула, обнажив бледные груди и живот. Крошечные соски взметнулись вверх, и он уделил им все внимание, которого они заслуживали, обрабатывая их языком и губами в кокаиновом экстазе. Их секс продолжился, любые признаки эмоций растворялись в жужжащих воспоминаниях о снеге, как передача в испорченном радиоприемнике.

Он вошел в нее, и она вцепилась ногтями ему в плечи, вырвав из него крик. Когда боль немного утихла, он накинулся на нее и сунул язык ей в рот. Она жадно приняла его, и стала, постанывая, посасывать.

Потом перевернула его на спину, оседлав как быка. Она царапала ногтями его грудь и бока. Чем ближе она была к оргазму, тем неистовей становилась. С царапин она перешла к пощечинам. Пощечины сменились увесистыми ударами по голове, которые почему-то только заводили его. Она кричала на него матом, подмахивая бедрами в такт словам. Он шлепал по ее грудям, оставляя красные отпечатки. Она вздрагивала при каждом ударе. Потом он схватил ее за талию и крепко держал, пока она не кончила.

Она назвала его никчемным.

А он ее — потаскухой.

Она ударила его кулаком в челюсть и назвала педиком.

Он схватил ее за волосы и потянул назад, пока она не закричала. Назвал ее мерзкой шлюхой.

Ее пальцы вцепились ему в волосы. Зарычав, она подняла ему голову и ударила об стол. Из глаз у него посыпались искры, и он подумал, какую все-таки невероятную дырку он нашел. Она снова ударила его головой, и вместе с болью на него накатила волна душераздирающего наслаждения.

Ее рев сменился криком. Все ее тело билось в конвульсиях, будто привязанное к электрическому стулу.

* * *

Он вспомнил, как она оторвала его голову от стола, и мир закружился под ним, словно выйдя из-под контроля. Потом вспомнил выражение чистого экстаза и ненависти на ее лице, прежде чем она ударила его головой об дерево, и свет померк в его глазах. Прежде чем вспомнить что-нибудь еще, он вышел во двор и стал потягиваться.