Нельзя, конечно, отрицать, что эта связь (хотя она реальна) содержит в себе нечто иррациональное и её тяжело объяснить. Я знаю только одно более-менее логическое объяснение: судьба ещё в колыбели наградила Тржишку такой массой жизненных неудач, что объема его собственной жизни совершенно не хватает, чтобы их переварить, и поэтому Тржишка их излучает. Он, бедняга, родился в семье мелкого предпринимателя, который довольно скоро умер (повергнув тем самым семью в большие жизненные трудности), но все же успел набросить на будущую жизнь своего сына мрачную тень классового происхождения. Когда Тржишка учился на лечебном факультете (на курс ниже меня), по какому-то несчастному стечению обстоятельств случилось так, что во время студенческого праздника (называемого маялес) он очутился возле группки, которая выкрикивала веселые лозунги, оказавшиеся потом очень предосудительными в политическом отношении, поэтому Тржишка (хотя сам, естественно, не кричал, ибо это противоречиво его спокойному характеру) был отмечен и в назидание остальным вылетел с факультета. Созвездие кадровых пятен, безжалостно сверкая, взошло на его жизненном небосводе.
Когда потом в моей жизни тоже встречались подобные несправедливости (доносы и навешивание ярлыков), я часто вспоминал о нем с грустной симпатией и даже упрекал себя за то, что избегаю его. Но стоило мне на следующий день встретить его, как я сразу же снимал с себя все обвинения: в нашей столовке я в этот день конечно же получал вместо мяса кусок жил, в моем отделении ухудшалось состояние какого-нибудь пациента, а девушка, которой я на вечер назначил свидание, с извинениями отказывалась, ссылаясь на насморк.
3
- Дорогой, в тебе мое спасение, дружище! Ты должен мне помочь! закричал Тржишка и начал мять мою руку.
- Что с тобой? - спросил я сдавленным голосом.
Он потянул своим гигантским носом:
- У меня насморк. И, наверное, начинается грипп.
- Ну, это не такая уж и катастрофа, - говорю я.
- Это катастрофа, потому что через три дня я должен жениться. Не могу же я быть на свадьбе с красным носом.
- Раз ты должен жениться, это действительно катастрофа. Я тебе сделаю кальциевую инъекцию, - говорю я ему и веду в свой кабинет.
- Альжбета, - позвал я сестру, - сделайте моему коллеге укол кальция в вену. - А Тржишке говорю: - Альжбета колет гораздо лучше, чем я.
Это было нарушением предписаний, так как инъекцию в вену может делать только врач, но ничего не поделаешь: в течение своего многолетнего знакомства с Тржишкой я научился соблюдать определенные меры осторожности: прежде всего, я, конечно, старался вообще его не встречать; во-вторых (если встреча была неизбежной), я старался но крайней мере избегать излишних телесных контактов; в-третьих - следил, чтобы в то время, когда мы с ним находимся в одном помещении, между мною и Тржишкой всегда была, пока это возможно, какая-нибудь непроницаемая перегородка. Может быть, я доходил до смешных крайностей, когда закрывал лицо газетой или какой-нибудь накладной, - только бы избежать влияния Тржишки, которое я, как наивно материалистически мыслящий человек, не мог объяснить иначе, чем каким-то излучением.
