Женщина говорила не по протоколу. Держала в руках раскрытую красивую папку, но не смотрела в нее. Смотрела на молодых. Голос ее теплел – от торжественно-обезличенного до искренне-проникновенного:
– Храните свою любовь! Она у вас есть! Это счастье, поверьте… Будьте такими счастливыми всегда!
И сразу после ее слов Виталик кинулся фотографировать молодых. Это именно то фото, найденное Саней в альбоме, по-прежнему волновало истинным светом любви.
Почему же они не сохранили это чувство? Что и где растеряли в повседневности, суете и бытовых передрягах?
Потом он вспомнил первые Майины роды. Он отвез ее в роддом, а сам, вместо того чтобы ехать домой, поплелся в близлежащий сквер. Набрел там на детскую площадку, сел на край песочницы и… задрожал. Затряслись колени, руки, все тело. Он пытался сгруппироваться, обхватывая себя руками, и вроде бы замирал в таком скрюченном состоянии, но так только казалось в первое мгновенье, потому что начинали стучать зубы и голова тряслась, пока он не прижался ею к коленям…
Сколько просидел, не понял. Наверное, несколько часов, потому что стало смеркаться. Он отправился в роддом. Тетка в справочном окошке безразлично бросила ему:
– Долго еще! Езжай домой!
И он послушно поехал.
Дома выпил водки, потом горячего чаю. Потом пришла мама и заставила поесть суп. Рассольник, обожаемый им с детства, на этот раз без всякого вкуса опустился в желудок и, казалось, лег там мертвым грузом. Но нет, потихоньку дрожь прекратилась, и Саня даже смог набрать номер справочной. На том конце долго шуршали бумагами, вздыхали, потом ответили:
– Нет пока информации! Звоните завтра!
– Как завтра? Она уже давно… Вот-вот должна..
– Папаша! – грубо осекли его. – У нас рабочий день до семи. Время – восьмой час. Я и так с вами задержалась. Завтра утром звоните. Мы с девяти.
* * *
Рождение сына Саня отмечал бурно. Обзвонил всех, кого только мог вспомнить. Купил ящик шампанского, угощая каждого, кому сообщал новость при встрече.
Бледная Майя в блеклом халате махала ему рукой из больничного окна и подносила к стеклу крошечный сверток, в котором угадывалось кукольное личико.
Решение назвать мальчика Виктором созрело у них еще давно. Поэтому с именем не мучились, а сразу стали звать младенца Витьком.
Саня ликовал, Майя мучилась со сцеживанием, Виктор орал ночами… Жизнь шла своим чередом.
