В своем любопытнейшем «Письме миру», опубликованном после того вихря известности, что поглотил ее, когда она наконец-то освободилась, она поведала, как развивалась эта повседневная жизнь:
Она была тщательно вымерена. В основном жизнь начиналась с совместного завтрака — он все равно большую часть времени не ходил на службу. Работа по дому, чтение, просмотр телевизионных программ, разговоры, готовка — вот и все, что было, из года в год, и неизменно связанное со страхом остаться в одиночестве.
Он не был моим повелителем. Ведь я была так же сильна, как и он, но иногда, образно выражаясь, он был моей опорой, а иногда тем, кто грубо со мной обращался. Но во мне он нашел не ту, и мы оба знали это.
Действительно, подтверждение тому, что она была «не той», пришло в течение первых нескольких недель пленения. Приклопиль установил в ее комнате звонок, чтобы она пользовалась им, когда ей что-нибудь было нужно. И она пользовалась им столь много и столь часто, что он в приступе разочарования просто вырвал его. Еще одно очко в пользу Наташи.
После первой темной ночи, во время которой она едва ли спала, началось нечто вроде рутины.
Я всегда просыпалась очень рано, свет включался автоматически в семь часов. Существовал определенный порядок, но не было ни весны, ни лета, ни осени, ни зимы. Не как у других детей, которые ходили в школу, у которых были каникулы и которых обнимали их матери. По вечерам свет выключался не так точно, но рано или поздно все равно становилось темно.
Она объяснила, что ее похититель постоянно приносил ей книги по ее выбору: «Поначалу я хотела детскую классику вроде Карла Мая, „Робинзона Крузо“ и „Хижины дяди Тома“. Я читала и читала». Из книг Карла Мая ей особенно нравились романы о Диком Западе и потрясающей дружбе между ковбоем, стариной Шаттерхендом, и индейцем Виннету. Как и Наташа, Карл Май не был в Америке, когда писал эти книги. Как и он, она мечтала об огромных открытых пространствах, пытаясь представить их себе в своем заточении.
Такие неправдоподобные приятели, старина Шаттерхенд и Виннету. Почти как Наташа и Приклопиль.
Первые полгода ей не позволялось подниматься наверх. Ей приходилось принимать душ в своей темнице — с помощью бутылки из-под минеральной воды с проделанными дырками. Потом ее сменил шланг с прикрепленным к нему подобием душевой насадки. Только значительно позже ей было разрешено принимать душ или ванну наверху, раз в неделю или две. Она выходила под тщательным наблюдением своего похитителя. Прежде чем провести ее из темницы в ванную, он проверял мониторы охранной системы, удостоверяясь, что к дому никто не приближается, закрывал жалюзи и задергивал шторы. На окне в ванной он установил специальные замки, на двери же их не было вовсе, так что он мог вломиться, если ему казалось, что она занята чем-то отличным от омовения.
