Уорт почувствовал, что его мягко поставили на место, но настойчиво продолжал, исполненный самых лучших намерений:
— Вы давно работаете на Гажелена?
Она твердо посмотрела на него своими безмятежными голубыми глазами.
— Пять лет.
Он понял, что проявил бестактность. Девушки начинали обучаться с шестнадцати лет, значит, ей двадцать один год. Его ровесница. Она слегка покраснела, но стояла по-прежнему спокойно и с достоинством, собранная и прямая. Какая необыкновенная девушка, подумал Уорт.
— Значит, вы больше меня знакомы с этим отделом, — произнес он уже более деловым тоном, решив, что лучше сразу перейти к делу, и тогда все само собой образуется. — Я буду вам весьма признателен, если вы расскажете, что мы будем продавать, а также на каких полках и в каких ящиках хранится товар.
Она аккуратно, быстро и точно выполнила его просьбу, он внимательно все слушал и усваивал, но своим внутренним зрением фиксировал неосознанную грациозность каждого ее движения, как будто у него в мозгу непрерывно щелкал затвор этого новомодного изобретения — фотографического аппарата. Все ее движения были плавными, никаких судорожных угловатых ракурсов. Казалось, сами складки ее юбки округло перетекали одна в другую, и даже выбившиеся завитки ее волнистых волос колыхались, подобно перышкам, вдоль ее гладкой щеки.
Не догадываясь о том, с каким восхищением он смотрит на нее, Мари сразу обратила внимание на его талант продавца, когда в отдел зашла первая за день покупательница. Дама хотела приобрести короткую накидку, перемерила их все, но никак не могла выбрать между двумя похожими разных цветов.
— Какую же взять? — снова и снова спрашивала она и прикладывала к себе то одну, то другую, вздыхая и хмуря брови. И беспомощно обернулась к Уорту: — Скажите, что вы думаете?
Мари Вернье прониклась к Уорту сочувствием. Она знала по собственному опыту, как трудно угодить таким нерешительным покупательницам. Что бы он сейчас ни предложил, она тут же вообразит, что ей хочется купить другое, и все начнется заново. Но мсье Уорт с улыбкой предложил даме накидки, чтобы она могла получше разглядеть их.
— Этот цвет подходит к вашим глазам, мадам, — посоветовал он, слегка приподняв правую бровь, будто в этом он был уверен. — Вам всегда нужно выбирать то, что подходит к вашим глазам.
Удивленная дама с видимым удовольствием перевела взгляд с него на свои широко распахнутые глаза, отражавшиеся в зеркале.
— Да, разумеется, — согласилась она с еле заметным придыханием, сняла с руки накидку оливкового цвета и бросила ее на прилавок, оставив накидку темно-коричневого бархата. — Да, вы правы.
