— Это не доказательство, — пробормотала я. — Ты все равно не должен был ее убивать.
Он одним прыжком очутился возле меня и больно схватил за плечи.
— Я не убивал ее, слышишь? Если ты еще раз это скажешь, я тебя убью. — Внезапно он отпустил меня, спрятал руки в карманы и отвернулся к стенке. — Прости. Если бы не ты, я бы уже валялся на мостовой с дыркой в животе.
До меня только сейчас дошло, что Жанки-Буянки уже нет в живых, о чем, судя по всему, еще мало кто знал. Такое начнется, когда узнают!.. Даже если ее убил не Арсен, мне здорово влетит, когда выяснится, что я прятала его в крольчатнике. В нашем городе все рано или поздно всплывало наружу. Как сор в половодье.
Он словно прочитал мои мысли.
— Если меня здесь надыбают, скажу, что пробрался тайком от хозяев. Слушай, а ты не могла бы принести поесть?
Я повернулась и той же дорогой — через мой лаз — вернулась в дом. Дедушка Егор лежал в столовой на диване и мерно посапывал, прикрыв лицо газетой.
Я тихонько приоткрыла дверцу буфета, взяла из вазочки несколько пластинок печенья и два сухаря.
— Уже вернулась от Иры?
Мама стояла в дверях. Она успела переодеться в халатик и накрутить волосы на бигуди. В нашем доме не поощрялось появление за столом в неглиже.
— Я… проголодалась.
— От обеда остались котлеты. Только, пожалуйста, не ешь без хлеба. И сядь за стол. Кстати, ты помыла после улицы руки?
— Я ни за что не бралась.
— Все равно. Кругом столько микробов. Хочешь, я посижу с тобой на кухне?
— Нет. То есть хочу, но…
В это время раздался звонок в дверь. Пришел Славка.
Мама поспешно ретировалась к себе. Я знала: теперь, когда пришел Славка, ее в таком виде калачом из комнаты не выманишь.
— Бонжур, сеньорита-мадемуазель. — Славка протянул мне большое красное яблоко. — И как вам живется в ваши преклонные года?
— Прекрасно. — Я затравленно огляделась по сторонам. — Мне нужно ненадолго отлучиться.
— Позвольте вас сопровождать. Нести шлейф вашего платья, вашу сумку, поднять ненароком оброненный вами платочек и млеть, млеть…
— Перестань. Приду минут через пять. Посиди у меня в комнате.
— Какая честь. За что, за что, о недостойный, ты удостоен быть…
В кухне я схватила со сковородки две котлеты, метнулась к хлебнице.
— Пупсик собрался на пикник?
Марго сидела возле окна и красила ногти. Я заметила ее слишком поздно.
— Жрать хочется. — Я отломила полбатона.
— Женька будет ругаться, когда узнает, что ты пустила Славку к себе в комнату.
Ну и семейка — словно в стеклянной витрине живешь.
