— Гриша-а-а! — громко позвал Брыль, и когда Гриша обреченно повернулся к нам, поманил его пальцем. Своего именитого тестя Семашкевич не то чтобы побаивался, но старался держаться от него на расстоянии.
— И куда это ты такой наваксованный? — насмешливо спросил Брыль.
— Дипломники прием дают после защиты, — Рыгор показал на «Папараць- кветку».
Стало понятно, что и там нам ничего не светит.
— Ну, дипломные замочат и без тебя. Давай с нами — мы тоже в ресторан идем. С нами интересней будет.
Вчетвером двинулись к старой гостинице «Беларусь», спокойно и уверенно. Но и там нашлась причина, по которой ресторан не работал. Мы растерянно переглянулись — идти больше было некуда. И тут я впервые услышал, как Брыль смачно выругался, хотя и легкий матюк от него можно было услышать редко. Семашкевич вздохнул с облегчением: ему светила «Папараць-кветка».
— Хлопцы, они что — сговорились нас к Нине Михайловне загнать?
— Можно и к Любови Захарьевне, — предложил Кудравец, имея в виду поехать к нему. Но зачем ехать, если квартира Брыля поблизости.
— Нет, хлопцы, не то — мальчишник так мальчишник, — махнул рукой Брыль. Было видно, что настроение у него испортилось — ему хотелось обойтись без жены, на то, наверное, были свои причины. Я знал, что жену Брыль любил, уважал и побаивался, она могла и прикрикнуть на него.
Однажды мне пришлось быть у Брыля с Владимиром Андреевичем Колесником, с которым Брыль дружил по-настоящему и крепко. Дружба их началась в партизанах. Вместе с Алесем Адамовичем они делали книгу «...Я из огненной деревни». Тогда во время обеда Иван Антонович что-то излишне разгорячился, и Нина Михайловна одернула его:
— Ты придержи себя, Янка, а то Володя опять пистолетом по голове придержит.
И стала мне рассказывать, как Колесник придерживал Брыля, хитровато посматривая на мужа, которому решила подсыпать соли. Ему это совсем не нравилось, но он вынужден был молчать. Колесник, для которого такие перепалки были не впервой, только слегка улыбался.
Брыль был в одной из разведок, которой командовал Колесник. Случилось так, что партизаны неожиданно столкнулись с полицаями. Вспыхнула короткая перестрелка. Вот тогда Колесник и притоптал пистолетом голову Брыля в борозду на картофельном поле со словами: «Не высовывайся, дылда, и без тебя обойдется!» Чтобы «закрыть тему» и перевести разговор на другое, Колесник объяснил, что та перестрелка была формы ради: никто ни из партизан, ни из полицаев не хотел поймать пулю.
