Была ли учительница в Шаркани похожа на ту девушку, подумал он, из-за которой его отец однажды хотел покончить с собой? Может ли так случиться, что Алекса с ее греческим профилем и осиной талией захватит его душу, как когда-то Беата? Нет, конечно нет. Но все ли дело только в схожести? Спустя два года он научился переносить тяжесть утраты. Его крепкий сон уже не прерывался внезапно из-за того, что головка Беаты не лежала рядом на подушке, и тоска по ней не была больше раздирающей сердце болью. Это была, скорее, тупая боль, от которой ему никогда не избавиться. Но он от всего этого не умер. Он примирился со своим одиночеством.
Он спрашивал себя, что бы могла значить Алекса в его жизни? Она обладала красотой Беаты, но не ее светлым, радостным нравом. Она умна, забавна и даже импульсивней, чем Беата, но в ее бойкой речи сквозил оттенок развязности, некая
epate le bourgeois.
[7]Она вышла замуж за необычайно привлекательного человека, который, совершенно очевидно, является ее повелителем, и в которого она, несомненно, была влюблена. Короче говоря, Алекса для него недосягаема.
На вокзале Николас встретил многих сотрудников посольства, которые также ждали поезда. Обрадовавшись возможности отвлечься от своих мыслей о чете Годехаузен, он присоединился к их обществу.
Во время возвращения в Берлин разговор вертелся, в основном, вокруг особы Вильгельма II. Хотя кайзер и утратил кое-что из сказочного блеска первых лет своего правления, он по-прежнему сильно занимал мысли своих подданных. Он был постоянно предметом отчаянных споров. Многие — и не только немцы — считали его блестящим императором, другие видели в нем ненормального или даже опасного психопата.
Тон в разговоре задавал второй секретарь посольства Шислер, стройный молодой блондин, который, по-видимому, основой своей карьеры полагал сделать ораторское искусство. Поскольку они были среди своих, не было необходимости держать язык за зубами.
— Вы заметили, как Вилли обрезал рейхсканцлера? — спросил Шислер.
— Похоже, медовый месяц у них уже закончился.
— Все отзываются по-разному о Бюлове, — сказал Николас. — А что он за человек на самом деле?
— Есть люди, которые зовут его «мышеловкой», потому что он знает, на какой сыр прибежит та или иная мышь. А сортов сыра у него множество, и поэтому он ловит так много мышей. Но ему еще придется пережить, что когда-то Его Величество не прельстится на очередной сыр.
Разговор, таким образом, снова вернулся к Вильгельму.
