Уриель Акоста | страница 9
Когда б мечтаний ненасытный ток
Мы в алчущих сердцах не возбуждали,
Когда бы о заоблачных мирах
Мы не вели бесед, забыв земное,
То, верно, небо пощадило б нас.
Мне не пришлось бы на распутьи этом,
Не в силах совладать с моею мукой,
Воскликнуть дерзко: «О, моя любовь,
Решайся же на выбор иль погибни!»
Грозит изгнанье мне и отлученье
И от обители твоей — пойми же! —
Меня навеки отделяет. Нет!
Не смеешь ты любить меня. Проклятьем, —
Хоть им горжусь, — делиться не могу.
Юдифь
Да разве самых лучших, самых славных
Народ прогнать способен от себя?
Уриель
Все ж будет так! Прости в последний раз.
(Берет ее руку.)
Моя Юдифь! Прощай!
(Увидев Иохаи.)
Здесь Иохаи!
С ним гости также? Не одни мы здесь
Ужель меня ты чествовать хотела?
Унизить только может этот сброд!
ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ
Бен-Иохаи, спустившийся несколько ранее с террасы, одетый в роскошные праздничные одежды, подходит к Уриелю и Юдифи; за ним следуют гости; последними входят Манассе и де-Сильва.
Иохаи
Вот каково прощание навеки!
Вот где, Акоста, нахожу я вас!
А думал я, что в Гейдельберге дальнем
Вы птиц мышленью учите давно.
Юдифь
Зачем спешить, когда и в Амстердаме
(указывая на перо на шляпе Иохаи)
Павлины есть — уроки им нужней!
(Берет Уриеля под-руку и уводит его. Слышится далекая музыка.)
Иохаи (один)
В последний раз ты мне дерзить посмела!
Как месть сладка, когда сама судьба
Нам шлет ее!.. Пускай Юдифь бесстрашно
Акосту в зал ведет…
Де-Сильва и Манассе появляются на террасе
Манассе
Недопустимо!
Де-Сильва
Терпенье!
Манассе
Дерзость! Я ведь запретил!
Де-Сильва
Ступайте, шурин, гостя охранить.
Не проклят он еще синедрионом.
Манассе
Но он-то должен наши нравы знать —
И до суда немало предрассудков.
(Уходит.)
Сильва спускается по ступенькам.
Иохаи
Я поражен, де-Сильва! Изменили
Вы ваше мненье?
Де-Сильва
Кто имеет право
Предупреждать решение суда?
Иохаи
Так говорит де-Сильва? Тот, кто проклял
Кощунственную книгу?
Де-Сильва
Проклял? Я?
Кому и где я говорил об этом?
Иохаи
Давно известно ваше мненье всем.
Оно гласит: «Акоста — не еврей!»
Де-Сильва
Вы говорите это… А меня
Не так вы поняли… Оставим, впрочем!
Иохаи
Что понял я — то понял хорошо!
Теперь вы защищаете Акосту.
Де-Сильва
Я защищаю? Нет! А впрочем… да!
Что изменился я — казаться может!
Как скрипка та, из глубины которой
Творец созвучий дивных, музыкант,
В порыве гения и мощи величавой
В последнем вдохновении своем,
Казалось бы, исторгнул все напевы,
Как вдруг опять она еще поет,
Когда смычок до струн ее коснется,
Опять из тайной глубины ее
Бьют родники неведомых созвучий —