Брент скользнул взглядом по ее губам. По губам со вкусом ванили и меда. Чего она боится?
— Мы же решили, что будем друзьями, так? Разве друзья не могут общаться?
Что ж, на это ей было нечего возразить… Вот только на нее он смотрел совсем не по-дружески. А ее сердце совсем не по-дружески на это отзывалось.
Грейс глубоко вдохнула и сознательно сделала шаг назад. Почему они вообще оказались так близко друг к другу?
— Конечно, могут, — строго произнесла она. — Да и семья будет рада снова тебя увидеть.
Брент осознал, что они стоят в приемной, совсем рядом с регистратурой, и на них с любопытством уставилась Габби, а кроме нее, несколько пациентов, ожидавших своей очереди.
Он, как и прежде, терял голову в присутствии Грейс.
— Отлично. Значит, решено. В воскресенье в полдень.
— В воскресенье в полдень, — повторила она.
Жаркий же будет полдень…
Звонок в дверь раздался ровно в полдень. Грейс в этот момент резала лук. Из-под ее ножа вылетала мелкая соломка — она отважилась на такой вид нарезки, решив, что очки защитят ее глаза от луковых испарений.
Грейс протерла покрасневшие глаза чистым кухонным полотенцем — ее предположение явно было ошибочным.
Она вымыла руки под краном и почувствовала, как участился пульс. Это точно был он — все остальные приехали еще час назад.
— Я открою! — крикнула она.
Брент уже собирался снова нажать на кнопку звонка, когда дверь резко распахнулась и откуда-то снизу раздалось:
— Ты кто такой?
Брент посмотрел вниз, поверх букета ярко-красных гербер, который держал в руках:
— Я — Брент. А ты, наверное, Бенджи, да?
Бенджи недоверчиво покосился на незнакомого мужчину:
— А ты откуда знаешь?
— Я видел твою фотографию в сумке у тети Грейс.
Грейс замедлила шаги, услышав разговор. Она прислонилась к стене с обратной стороны прихожей, рассеянно вытирая руки и активно напрягая слух.
— Ты знаешь тетю Грейс?
— Мы с ней давние друзья. Вместе учились в медицинском.
Бенджи поразмышлял пару секунд, затем произнес:
— Так это ты разбил ей сердце? Мама всегда говорила, что тетя Грейс не вышла замуж, потому что парень в университете разбил ей сердце.
Брент моргнул, на мгновение потеряв дар речи.
— Ну… — Что он должен был ответить на это? «Вообще-то, мой юный друг, все было как раз наоборот»?
Если сердце Грейс и было разбито, то она это очень тщательно скрывала. Воспоминания о том, как резко она оборвала их отношения, вихрем закружились у него в голове. Ее убийственное заявление о том, что она уезжает доучиваться в Брисбен, где он больше не сможет отвлекать ее от дела, прозвенело у него в мозгу, как удар гонга.
