— Какая? — спросил Артем.
— Самая-самая, — мечтательно протянул Дима.
— Да ты никак влюбился? — лицо Витюни вытянулось, и, пораженный своей догадкой, он удивленно прищурился. — Может, скоро салатиков покушаем?
— Ты еще этот не съел, — укорил его Дмитрий, указывая на тарелку с оливье, стоявшую посередине стола и опорожненную только наполовину.
Друзья сидели на кухне у Артема, недавно вернувшегося из служебной командировки и по такому случаю собравшего ребят у себя.
— Так ты говоришь, твоя Светка по тебе обмирает, почти с руки ест, еще чуть-чуть — и бросится на шею, — вернулся к началу разговора Обручев, — а мне что-то в это слабо верится.
— Это почему? — насупился Меркулов. Отказаться от своих сказанных в запале и явно преувеличенных слов ему было неловко, но идти на попятную было еще глупее.
— Потому что вы не дети, чтобы играть в любовь с первого взгляда, тем более ты говоришь, она была замужем, — поддакнул Витюня.
— А при чем тут это? — не понял Дмитрий.
— А при том, что, побывав замужем, твоя куколка уже в курсе, что мужчины могут быть привлекательными только на стадии ухаживания.
— А потом?
— А потом суп с котом, — засмеялся Голубев, потянувшись за очередной стопкой и куском колбасы. — Все замечательное когда-нибудь заканчивается: ахи-охи, вздохи и прочая ерундень иссякают в тот момент, когда женщина признает себя побежденной. Красиво я сказал? — Витек масляно улыбнулся и, ища поддержки, обернулся к Артему.
— Красиво, — согласился тот, — а главное, Витюша, правильно.
— За это надо выпить, — поднял стопку Витюня.
— Под-д-дожди, — споткнулся порядком захмелевший Меркулов. — Как это правильно, когда все это полная чушь? — он посмотрел на Артема, хмуро глядящего на свою рюмку, застывшую в поднятой над столом руке.
— Витька правильно сказал, — произнес тот. — Если еще представить, что все эти шуры-муры — первая любовь, тогда — да, за месяц можно кого хочешь связать в узел, но если учесть, что твоя Света — стреляный воробей, то тебе, Меркулов, по большому счету ни хрена не светит, это я тебе говорю как специалист по женскому полу, — авторитетно добавил Обручев.
— Глупости все это, — невольно начал заводиться Дмитрий, — не пройдет и месяца, как я вам докажу, что вы оба ничего в отношениях с женщинами не понимаете, — сказал он и победно улыбнулся.
— Этого не может быть, потому что не может быть никогда, — пьяно сморщил нос Витюня. — Мы утверждаем, что месяц — не срок, и точка. Правильно я говорю? — снова обернулся он к Артему.
