Женщины Вены в европейской культуре | страница 8



Варнхаген сообщает о последствиях этой трагедии:

«…Происшествие взбудоражило всю Вену; соучастниками оказались самые знатные и могущественные семейства. Тем не менее глубоко потрясенная дама, невольно служившая поводом случившегося несчастья, вызвала всеобщее сочувствие и была всеми утешаема, двор и город состязались между собой в благосклонном внимании к ней. Потому она могла не таясь, всем сердцем отдаться переживанию, какового ей, как утверждают, не доводилось испытывать никогда в жизни. Ее скорбь казалась всем оправданной и прекрасной, и она могла, не стыдясь, оплакивать человека, по-рыцарски пожертвовавшего для нее своей жизнью…»[8]

Благодаря покупке бывшего летнего дворца арцгерцогини Марии-Кристины (1794) — имения Браунхиршенгрунд между теперешней Марияхильферштрассе и еще не закованной в каменное русло речки Вены — и переезду во дворец на Верхнем рынке, дом 582 (1804), значение салона еще более возросло. Отзывы о деятельности Фанни и ее роли в общественной жизни становятся все более лестными. Так, некий молодой человек по фамилии Байер пишет из Вены своей «госпоже фон Штанде»:

«…С любым незнакомым человеком Фанни непременно учтива и умеет создать для него приятную обстановку. Ее блещущий элегантностью дом всегда открыт рекомендованному ей приезжему. Начиная с полдня и до послеполуночной поры здесь собирается самое изысканное общество, к коему можно присоединиться без особого на то приглашения. Дабы гостеприимные двери не закрывались, хозяйка почти не выходит из дома, а это, надо полагать, не такая уж пустячная жертва, тяжесть которой не всегда может достаточно благодарно оценить человек со стороны. Сюда приходят без всяких церемоний и уходят отсюда, не спросясь. Здесь не принят докучливый этикет высших кругов, нет груза условностей, дышится легче…»[9]

Как уже было сказано, дом Арнштайнов посещали видные фигуры в политике, искусстве и науке. Заметнее всего тут были, однако, крупные политики и представители высшего дворянства. Аристократия, помимо своего собственного круга, предпочитала салон Фанни, и только его, и не удостаивала вниманием салоны Грайнер и Пихлер. Там собиралось мелкое дворянство и буржуазия, разумеется, в компании художников, артистов и ученых. Приемы у Арнштайнов были для высшей аристократии куда привлекательнее, чем времяпрепровождение среди людей своего сословия. Ведь в доме Фанни с ее живостью ума, образованностью и удивительной широтой интересов все побуждало к обмену мыслями и впечатлениями, к дискуссиям и духовным усилиям. Путешествующие знаменитости, коим случалось проезжать через Вену, не могли обойти салон госпожи фон Арнштайн, который в дни Венского конгресса явил себя в самом ослепительном, но уже недолговечном блеске.