Женщины Вены в европейской культуре | страница 18
Типичным воплощением австрийской души представляется она датскому писателю Адаму Эленшлегеру:
«Я не раз бывал у поэтессы Каролины Пихлер… Каждый четверг собирала она гостей за чайным столом. Это скромная, доброжелательная, очень естественная в каждом жесте женщина. Сначала я боялся встретить в ее лице нечто слишком греческое, но она, напротив, оказалась австриячкой в лучшем смысле слова. Мне нравится даже ее австрийский акцент… Когда я прихожу в их дом, она и ее дочь сидят обыкновенно в маленькой садовой беседке и занимаются рукоделием…»[23]
После смерти мужа, то есть с 1837 года, Каролина Пихлер начинает все более отдаляться от «новой творческой общественности».
«…После свадьбы дочери и переезда молодой семьи в Прагу жизнь в салоне стала замирать, театральные опыты более не возобновлялись, хотя стихи читались по-прежнему.
Франкль оставил описание комнаты с гравюрой Фюгера под названием „Мессия“ и хозяйкой дома, окруженной гостями, читающей вслух и одновременно занятой вязанием чулка.
Вот она прерывает чтение, чтобы подтянуть распустившуюся петлю. Это описание уже разводит в стороны салон Каролины и общую картину времени и убеждает в том, что по-прежнему на редкость осведомленная в вопросах новейшей литературы женщина все более ощущает разрыв, отделяющий ее от эпохи…»[24]
9 июля 1843 года Каролина уходит из жизни в возрасте семидесяти четырех лет. Смертный час она встретила в Вене, еще раз испытав глубокое уважение и любовь окружающих.
«…Разумеется, ее личность и творчество выпали из кругозора последующих поколений. Не пересоздание и не новации, а сохранение традиционного опыта — вот что было ее сутью. То, что составляло смысл живого общения с ней и гостями салона, было… современностью и стало прошлым. Труд ее жизни, запечатленный в сочинениях и письмах, доносит до нас образ доброй и мудрой женщины. Со страниц ее литературного наследия, особенно „Памятных событий“, смотрит на нас живая целостная картина эпохи, значимость которой неоспорима и для сегодняшней Австрии…»[25]
Мария фон Эбнер-Эшенбах
(1830–1916)
Графиня Мария Дубски накануне замужества. По литографии Иоганна Непомука Эндера, 1847.
«Когда женщина научилась читать, в мире появился женский вопрос». — «Умная женщина имеет миллионы заклятых врагов — всех глупых мужчин». — «Как только приходит время, когда ты мог бы, уходит время, когда ты можешь».
Едва ли кто-нибудь сочтет способной на подобные афоризмы — в произведениях Марии фон Эбнер-Эшенбах такие «шпильки» рассыпаны чуть ли не на каждой странице — женщину, которая, с точки зрения нашего современника, выглядит мягким и уж слишком безобидным существом. Тот факт, что в искусстве афоризма она уверенно заняла второе место в немецкой словесности после Георга Кристофа Лихтенберга, вероятно, покажется многим из нас удивительной неожиданностью — еще один пример того, что даже значительная степень знакомства не избавляет от ошибочных оценок.
