- Ага, - не преминула уколоть подруга, чуть приотстав, - главное не сифилис или другое половое заболевание, а то лечение будет долгим и болезненным, а память - вечной и постыдной!
Я не хотела показывать, что самой неудобно:
- Ты ни с кем из них не знакома, - наставляла как можно увереннее и проще. - Через пару дней уедешь, и больше никогда не встретишь, - оглянулась, Иришка с хмурым лицом, гребла сосредоточенной «лягушкой». Расхохотаться бы от комичности, но… не поймет. - Вон, - кивнула на яхту, - даже не заметили. Так что, заканчивай разыгрывать девственницу, причаливай к берегу. Руку на отсечение, станцуй сейчас лезгинку в этом виде, они на тебя даже не взглянут. Мы успеем одеться и убежать.
Сама не была уверена, но лучше сказать твердо, чтобы сомнений у подруги не осталось. Выскочила на берег. Как назло, долго попадала в рукава халата – ткань намокла, тело липкое. Нелепо прыгая по кругу и чертыхаясь, всё же запахнулась. Подняла Иркину накидку и понесла ей в воду. Она укуталась, и мы побежали в мотель. Осадок уплотнился: хотела проветриться и освежиться, а получилось наоборот – увидела «его» в объятиях другой и совсем зачахла. Слёзы так и мечтали прорваться. С головной болью упала на постель, ворочалась почти всю ночь и только под утро забылась сном.
Третий день, под стать второму – добей, чтоб не мучилась. Турок охмурял следующую «порцию» девчонок, благо их завоз-заезд большой, да к тому же почти нескончаемый – «новый товар» подоспел, будто скидки на рождество и бонусы за активность. Бери – не хочу. Я непринужденно усмехалась, но на деле - молча ненавидела и завидовала, а в сердцах молила ещё хоть об одном взгляде «мечты». Пусть мимолетном, и даже брезгливом… Ведь каждый жест турка, улыбки, смех, вызывали необъяснимый тайфун ощущений, выворачивающий наизнанку. Тело становилось чувствительным до боли. Оно горело, кипело… требовало внимания. Я истосковалась по ласкам, а воображение, как назло, творило немыслимое – рисовало такие картинки, что смерть казалась самым простым выходом. Остальное истязало с адскими муками. Словно резали тупым ножом без наркоза, присыпали солью и возобновляли пытки раз от раза.
Так пролетели ещё дни: четвёртый, пятый, шестой, седьмой… Когда сердце перестало кровоточить, настал долгожданный момент – да пошло всё, у меня отпуск - можно сказать, полегчало. Ириша, как и обещала сеструхе, пошла нянчиться с племянником, а я, чтобы не мешаться, развлекалась: пляж, волейбол, потом к ней. Поддержка - великое дело. К тому же опыта у меня побольше – двое детей за плечами, точнее, на шее. После - вместе отправлялись гулять… и, наконец, наступала ночь - тяжело приходящий, обрывочный сон.
