- Всё, - я соскочила с крутящегося стула, - пошли к вечеру готовиться. Это этим ничего не надо, - вновь кивнула на лежбище красоток, – и так утянуто, подтянуто, а нам ещё лицо рисовать.
Конечно, шутка. Из мейк-апа у нас только помада и то, пока кушать не сели, но всё же… Есть ещё волосы – их уложить можно. Вот только лень. Особенно после воспоминаний первого улова кавалеров – стоило ли запариваться? В итоге, не готовились, только душ приняли. Проболтали, валяясь на постели, а когда петух клюнул, нацепили, первое попавшее под руку.
Когда началась вечерняя программа, я вспомнила и об отсутствующей прическе; и о том, что в косметичке есть тушь; а помаду, как и зеркало, можно было бы с собой прихватить. Топ подыскать с декольте поглубже, а юбочку короче. Проклинала себя, что на второй день отдыха обленилась, и красоту не навела, впервые взгляд остановился на том, кто его радовал. Как мечтала: высоченный, загорелый, тёмные волосы, глаза, белоснежная улыбка…
Звуки улетучились, стихли. Мир сузился до узкого прохода, ведущего к «нему». Дыхание подводило – замирало, болезненно сжимая лёгкие. Даже глотнуть не могла – в горле застрял шершавый ком. Мысли испарились - в голове пустота, всё свелось к персоне, завладевшей вниманием. Турок словно светился, притягивая магнитом. Ощущалось в нем нечто, отличающее от остальных. Уверенность в себе, непоказное поведение, раскрепощенность – сильное мужское начало, подкрепленное незаурядной внешностью. Эдакий брутал, сражающий одним взглядом; знающий себе цену и умеющий получать, что желал и когда желал. Вспомнились прочитанные романы. Сердце: то рвущееся из груди, то пропускающее удары; предательская краска, приливающая к щекам, подрагивающие руки, слабость в ногах. Это нахлынуло волной, размером с цунами и смело разумное и… еле блеющее: «не по тебе жертва».
Поздно… Инстинкты сильнее. Я попала… точнее, пропала…
Как оказалось, не одна – падкая на красоту. Присутствующие девицы дышать перестали. Группа турков, войдя в зал, смеясь, прошла к самому большому столику. Пока рассаживались, плотоядные взгляды и томные хихиканья летели со всех сторон. Ребята ещё не поняли, кто настоящие жертвы. Неудобно-то как. Я посмотрела на Ирку, она на меня - мы скривились. Не нужно быть экстрасенсом, подумали об одном и том же: «Загон на убой! Пацаны попали в логово хищниц, хотя глупые, думали, что снимать приехали они».
Еда в горло не лезла, танцы не радовали – турок-мечта лишь единожды удостоил взглядом и то - беглым. Даже секундной задержки не было. Зато шибануло, будто единственное дерево на выжженном поле разрядом молнии. Истлела вмиг.
