Подлинная история России | страница 21

Если этот лист убрать, то русская хронология «Повести временных лет» повисает в воздухе и лишается привязки к всемирной скалигеров-ской истории. И открываются возможности для самых различных интерпретаций. Например, для различных интерпретаций приведенных в ней дат.

Н. А. Полевой пишет (1829) по поводу дат княжения Рюриковичей до Олега, приведенных в хронологическом листе: «События же прежде его расчислил (Нестор) наудачу; тут встречаются какие-то седьмицы и деления седьмиц… Все это делает подозрительным летоисчисление летописца. Он не знал хорошо греческой хронологии, всемирную взял от греков, а годы для первых событий русских, кажется, выдумал, по какому-то таинственному расчету, наудачу» (Полевой, Т. 1. С. 394).

Итак, имеющийся сегодня древнейший из всех списков ПВЛ — Радзивиловский — был изготовлен лишь в начале XVIII века. Его страницы содержат следы грубой работы фальсификатора, вырвавшего один лист, вставившего лист с текстом о призвании варягов и подготовившего место для вставки якобы потерянного «хроно-логического листа». Русская история «привязывалась» по датам к хронологии всемирной истории, утвердившейся в западноевропейской науке.

1. Сколько самых «древнейших» списков ПВЛ вам известно? Какой все-таки самый древний? Вопрос вызван тем, что разные историки называют разные списки.

2. Есть ли «хронологический лист» в Лаврентьевской летописи, и отличается ли он от такого же листа в Радзивиловской летописи?

3. Шлёцер, по свидетельству Н. Полевого, не видел Лавреньевской летописи. Последнюю нашел граф Мусин-Пушкин. Было бы интересно сравнить Радзи-виловскую и Лаврентьевскую летописи на предмет следов «редакторских правок».

Кто «отредактировал» Радзивиловскую летопись? Г. В. Носовский и А. Т. Фоменко подозревают Шлёцера. Кто это?

Шлёцер Август Людвиг (1735–1809) — немецкий историк, филолог; на русской службе с. 1761 по 1767 годы. С 1769 года иностранный почетный член Петербургской Академии Наук (поскольку вернулся в Германию в 1768 году). Пользовался покровительством царского правительства (Шапиро, 1993. С. 271). Полезно отметить, что Шлёцер приехал в Россию в 1961 г. для того, чтобы исполнять обязанности домашнего учителя детей в семье историка Миллера. И уже через четыре года он — профессор русской истории при Академии наук (в 30 лет!). Правда, сразу отметим, что Миллер стал профессором также достаточно быстро — через шесть лет (в 26 лет). Такова была политика русского правительства по развитию Академии наук.