Подлинная история России | страница 18

Если верить академическому описанию, то в первой тетради содержится ровно 6 листов, и получается, что в ней не хватает двух листов. Но, как мы видели, в совокупности первой и второй тетрадей не хватает одного листа. Означает ли это, что два листа были утрачены и один вставлен? Может быть. В любом случае, найдено место в рукописи, где есть явные следы каких-то переделок. Это — первая или вторая тетрадь.

^>Рис. 1

^>Рис. 2

Посмотрим на рукопись.

На рис. 1, 2 показано состояние арабской и церковно-славянской нумераций в первых двух тетрадях рукописи. В первой строке показана арабская нумерация, во второй — церковно-славянская, в третьей — следы потертости или исправлений церковно-славянской нумерации. Если арабского или церковно-славянского номера на данном листе нет, то в соответствующей клетке мы пишем «нет».

При внимательном изучении церковно-славянских цифр первых двух тетрадей видно, что номера трех листов: 10-го, 11-го и 12-го по церковно-славянской нумерации, кем-то исправлены (рис. 3). Они увеличены.

^>Рис. 3

А именно, номера увеличены на единицу. Прежние их церковнославянские номера были 9, 10 и 11.

Особенно ярко это видно по листу с церковно-славянским номером 12. Чтобы изобразить по-церковно — славянски «двенадцать», нужно написать «вi». Но на соответствующем листе рукописи сначала было написано «ai», т. е. «одиннадцать». Кто-то приписал две черточки к церковнославянскому «а», после чего оно стало похоже на «в». Это исправление — настолько грубое, что его трудно не заметить. Церковно-славянский номер «десять», то есть «i», очевидно был «изготовлен» из бывшего здесь церковно-славянского номера «девять» = «фита». У «фиты» просто подтерли правый бок. Но явные следы пересекающей ее горизонтальной черты остались.

С переправкой церковно-славянского номера «десять» на «одиннадцать» никаких трудностей не было. Для этого достаточно было дописать букву-цифру «а». Поэтому на листе «одиннадцать» церковнославянский номер выглядит аккуратно.

Мы видим, что церковно-славянские номера на трех листах были кем-то сдвинуты вперед на единицу, освобождая тем самым место для церковно-славянского номера «девять». На это место был вставлен лист. К нему мы вернемся чуть позже.

При таком сдвиге номеров должно было получиться два листа с цер-ковно-славянским номером 12 — «родным» и переправленным из 11. Но в рукописи остался только лист с переправленным номером. «Лишний» лист с «родным» церковно-славянским номером «двенадцать» был, по-видимому, просто вырван. На его месте возник смысловой разрыв.