Фрида с усмешкой посмотрела на меня.
— Умираем?
— Ой, — я прижала ладонь к своим губам, — прости меня, я до сих пор не привыкла.
— Послушай, люди могут всякое болтать про смерть — она ждёт каждого. Но на кого не посмотришь, так все в глубине души верят в то, что бессмертны. Они не верят в смерть. А мы верим, потому что вампир может умереть только насильственной смертью. Поэтому для нас она всегда рядом, хоть и невообразимо далека, — в её словах сквозила странная мудрость, которая плохо сочеталась с её юным обликом, — это Белка номер девять.
— О чём ты?
— Когда мне было четырнадцать лет, моя мать подарила мне котёнка на день рождения. Я назвала её Белкой, когда увидела, как она лазит по деревьям. Потом, после того, как я стала вампиром, я забрала кошку с собой. В один из дней, она окотилась, так и пошло. Эта кошка далекий предок той Белки.
— Впечатляет.
— Все мы хотим близости, — с деланым равнодушием проговорила девушка, — ладно, давай я покажу, где здесь душ и дам тебе новую, чистую одежду.
Дом Фриды не переставал удивлять. Знаете, было действительно приятно оказаться в месте вроде этого. Оно пахло домом, пахло покоем и тишиной. Безопасностью. Мягкие махровые полотенца, уютная картинка с рыбками в ванной. Какие-то флакончики, баночки в душевой кабинке. Стоя под горячим душем и яростно отмывая своё тело от засохшей грязи, я буквально наслаждалась этой человеческой обстановкой. Это было так приятно, завернуться в большой пушистый халат с вышитыми цветами по краям и спуститься на первый этаж в кухню, чтобы получить только что приготовленное какао с взбитыми сливками. С удовольствием вдыхая аромат, исходящий от чашки, и доставая пачку сигарет, я забралась с ногами на просто огромный мягкий диван и закурила.
— Ну что, ты готова поведать мне свою историю? — лукаво улыбнувшись, спросила Фрида.
— Моя история будет слишком драматичной для того, чтобы быть правдой, — грустно улыбнулась в ответ.
— Но ты же сама хочешь мне всё рассказать? — она внимательно посмотрела на меня, доставая сигарету из пачки, — так что слушаю.
— Семь-восемь месяцев назад, я прошла на свою кухню, чтобы испытать нечеловеческую боль и потерять сознание, — ровным голосом начала я свою историю.
Когда закончила говорить, над кухней повисло тягостное молчание, а часы пробили полночь. Фрида дрожащими пальцами вытянула из пачки последнюю сигарету и лихорадочно закурила, прежде чем начать говорить.
— Знаешь, София. Я многое слышала в своей жизни, многое видела. Твоя история не выглядит пугающей, не вызывает настоящей жалости. Но она вызывает сочувствие, — хмуро проговорила она, — в первую очередь потому, что самое удивительное, что может приключиться с человеком в его жизни, окрасилось для тебя в мрачных тонах. Так не должно было случиться. За это твоего… создателя нужно будет наказать.
