Феликс решительно вышел из-за занавеси корней:
— Не помешаю?
Старик уставился на него:
— О-о! Что это? В моем маленьком садике гости! Откуда они взялись?
Исидор и Тим тоже выбрались на открытое место.
— Мы ищем выход из лабиринта, — сказал Феликс.
— Выход! — старик погрозил пальцем. — Кому ведомо, где выход? Быть может, он здесь, а может, подальше, а может быть, его нет вообще…
— А вы сами как сюда попали?
— Я давно, давно здесь живу. Зовусь я Садовником. Когда-то своими руками я насадил этот маленький сад, а теперь собираю урожай.
— Полагаешь, это сад? — неодобрительно отреагировал Феликс. — Я вижу только гробы и кости.
Садовник внимательно оглядел подземелье, точно до сих пор не замечал ничего подобного.
— Ах, это, — он захихикал. — Это кладбище, городское кладбище. Оно как раз над нами. Гробы проваливаются сюда, когда их опускают в могилы. Поверь, я-то знаю: ведь я раньше работал могильщиком…
— Получается, выход у нас над головой! — перебил его Тим. — Нужно лишь вскарабкаться по корням, и мы вылезем на поверхность из какой-нибудь могилы.
— О-о, да! — саркастическим тоном протянул Садовник. — Считайте, что вы уже на поверхности!
— И почему бы нет? — осведомился Феликс.
— Потому что вы разозлите его, — уже без смеха, с ужасом прошептал Садовник. — Пока он только играет с вами. Но вы причините ему боль, и он набросится на вас! — его лицо на миг исказилось, точно в приступе паники.
— О ком ты? Здесь кто-то есть, кроме нас?
Садовника это вновь заставило захихикать.
— А вам кажется, здесь нет никого, кроме нас? Нет, он здесь! Он везде. Мы находимся у него внутри, — старик похлопал ладонью по сухой земляной стене.
— Значит, "он" — это лабиринт. Думаешь, лабиринт — в прямом смысле живое существо?
Старик производил странное впечатление. Разумеется, Садовник выглядел умалишенным, а просить сумасшедшего дать объяснения собственному бреду было бы нелепо. Но Феликсу вспомнилось, что некоторое время назад, освобождая Исидора из каменного колодца в Магоговой пустыни, он тоже решил, что ученый лишился рассудка. Исидор рассказывал невероятные вещи о мозаичной картине, способной освободить монстра из подземных глубин, и много чего столь же невообразимого. И вскоре Феликсу пришлось убедиться, что безумен не ученый — безумна сама реальность вокруг. Теперь Феликс желал выслушать все, что известно о лабиринте Садовнику.
— Он живой, живехонек, не сомневайтесь, — пробормотал старик. — У него есть сердце и мозг. У него глубокое, голодное чрево. Но меня он не трогает. Он узнаёт меня. Мне удалось его приручить.
