Захар забыл про бабочку.
Лапку протянул, хотел поднять мячик, а он — что за диво — зашевелился и провалился в землю! Только круглая черная дырочка осталась. Захар наклонился в дырочку посмотреть, и вдруг оттуда высунулась страшная черная лапа и схватила котенка за шиворот. На месте маленькой дырочки образовалась целая дыра, и Захарка ухнул вниз, в темень. Свалился на сырую землю, а вверху светится отверстие, в которое только что упал. Какая-то стремительная фигу pa — раз-раз-раз — замуровала отверстие, стало темно…
Спит котенок, а лапками во сне бьет. Кап!
Вскочил Захар, головой мотает. Ух, как страшное Кап!
На земляной пол капля шлепнулась с земляного потолка. Стены земляные. Из стен, как бледные червяки, корни торчат. Дверь железная.
Темнота-а-а…
Хорошо еще, что Захар, как все кошки, в темноте отлично видит.
Сел Захар, подумал. Значит, снилось ему то, что наяву было. Куда же это он провалился? Куда его утянули?
Пошел, дверь толкнул. Закрыто. — Ма-а-ма! — крикнул. Тишина.
Поплакал Захар, поплакал, есть захотелось. Выдернул из стены корень, пожевал, плюнул.
Мама кашу варила. Солнышко светило. У Кати уши просвечивались.
Ничего этого нет.
Вздохнул Захар, голову запрокинул, стал капли ловить. Двадцать пять капель на язык поймал, двадцать шестая в нос попала.
Вдруг кусок земли отвалился — плюх на пол!
А там — свет!!!
Крохотная дырочка засветилась. Вот он, выход!
Кинулся Захар копать. Копает, копает, копает, свет ярче. Просунул голову в дыру. Зажмурился. Потихоньку разжмуривается, разжмуривается…
Это не двор.
Это громадная пещера.
А свет откуда же? Это по стенам на гвоздях, а по потолку на корнях клеточки развешаны. В каждой клеточке светлячок сидит. Свет тоскливый, зеленый. И холодный. Совсем не солнышко. Не-ет.
Что там еще?
Громадные канцелярские счеты стоймя стоят. Прямо как стена. На каждой железной перекладине суетится по хомячку. Бегают туда-сюда, — белые и черные костяшки перекидывают. Чок-чок-чок-чок — стучат костяшки. Прямо как машина работает. Только шестеренки у нее живые — хомячки. И они выкрикивают:
— Десять! Плюс пятнадцать! Минус пять! Итого двадцать кубометров!
«Счетная машина», — сообразил Захар.
Смотрит дальше: напротив живой машины — огромный чертеж. Дом — раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять этажей в доме. Под домом — подвалы. А под ними какие-то ходы-выходы, переходы, пещеры…
Посередине между счетами и чертежом в вертящемся кресле сидит Крот в белом халате, с палочкой.
