— Подай мне мою одежду! — велела Глаша и полезла из-под одеяла.
Он тут же бросился подбирать с пола предметы ее туалета и совать ей в руки.
— Чем ты обычно завтракаешь? — спросил он, пятясь к двери.
— Разве я смогу есть после того, что между нами произошло? — патетически вопросила Глаша. — Чашечка кофе — это все, что я в состоянии проглотить. Думаю, у тебя тоже нет аппетита.
— Тоже, — подтвердил Стрельников и убрался на кухню.
«Все, — решила Глаша. — Алиби у меня в кармане. Если выйти прямо сейчас, можно на работу и так успеть, на метро». По большому счету ей было сейчас не до Стрельникова с его переживаниями. Хотя, конечно, при других обстоятельствах…
Она быстро оделась и заглянула в кухню.
— Я решила обойтись без кофе. Вспомнила, что мне сегодня надо прийти пораньше, можешь меня не провожать. Так что пока, целую крепко — ваша репка, — произнесла она скороговоркой.
У Стрельникова в одной руке была чашка, в другой — сахарница. Он молча выслушал Глашу и не двинулся с места. Она сама открыла дверь и захлопнула ее за собой.
В палисаднике на месте куста боярышника зияла огромная обугленная дыра, вокруг которой кто-то натыкал палок. Вероятно, из-за ночного происшествия привратник выглядел вовсе не таким важным, каким показался ей сначала. Он был тих и на Глашино «Доброе утро!» поздоровался подобострастно. Да уж, этой ночью ему досталось!
Глаша старалась не думать о том, что совсем недавно держала в руках бомбу. Вероятно, кто-то рассчитывал, что на воздух взлетит та машина, под которую ее засунули. Кто же мог предполагать, что все так обернется?
Когда она явилась в центр, о Пете уже все знали. По приемной расхаживал Андрей Васильевич Нежный с похоронным лицом, а Подвойская рыдала в углу на стуле, время от времени всхлипывая басом. Глаше пришлось сделать вид, будто она не в курсе дела.
— Что случилось? — спросила она, стараясь отогнать от себя образ мертвого Пети, потерянно глядящего в потолок.
— Сегодня ночью погиб Петя Кайгородцев, — безо всякого предисловия сообщил Нежный. — Убит в своей квартире.
— Боже мой! — Глаша без сил опустилась на стул. Она и представить не могла, что, сказанные кем-то, эти слова произведут на нее столь тяжкое впечатление.
— Кстати, Глаша, вы не знаете, где его жена? Сусанна?
— Откуда я могу знать? — испуганно отшатнулась она. — Почему вы спрашиваете у меня?
— Я у всех спрашиваю. Сусанну не могут найти.
— И что?
— Как — что? Похоже, это она убила Петю. И ударилась в бега. — Нежный потер пальцами виски. — Она мне всегда не слишком нравилась. В ней чувствуется какая-то червоточина. Если вы понимаете, о чем я говорю.
