— Если мой парень вдруг тебе позвонит, ты поговоришь с ним так, чтобы он больше этого не делал.
— Клянусь, — сказала Глаша, понимая, что Стрельников здорово набрался и ей не остается ничего другого, как только поддакивать ему.
— Витя сегодня не ночует дома, — зачем-то сообщил тот. — Они с друзьями празднуют день рождения одной девушки. Я разрешил ему остаться до утра. Специально. Может быть, его заинтересует кто-нибудь из сверстниц до такой степени, что он перестанет болтать о тебе с утра до ночи.
«Вот где собака зарыта! — подумала Глаша. — Витя ему про меня что-то рассказывал, и папашу это напугало до смерти».
— Ладно, мне пора! — Она решительно поднялась на ноги. — Ты уверен, что тебя довезут до дому?
— А тебе-то что?
— Вообще-то я тоже умею водить машину.
— Да я не доверю тебе даже ботинки зашнуровать!
Он принялся с жадностью приканчивать водку, а Глаша огляделась по сторонам и подозвала официанта.
— Кто-нибудь поможет мне довести его до машины?
— Валерия Николаевича? Конечно!
— И часто он так надирается?
— Первый раз вижу. Он позволяет себе рюмочку, только когда у него серьезные неприятности.
«Ничего себе! — невольно загордилась Глаша. — Это каких же размеров неприятностью он считает меня! Пусть он в глаза и называет меня старой воблой, но в душе считает такой неотразимой, что готов даже заплатить, чтобы я исчезла с горизонта!» Настроение у нее исправилось. Она полезла к Стрельникову в карман пиджака, чтобы найти там ключи от машины.
— Прекрати меня обнимать! — проворчал тот, отпихивая ее двумя руками.
— Тихо, тихо!
Она подождала, пока буяна усадят на переднее сиденье и пристегнут ремнем, потом вставила ключ в замок зажигания. Никогда раньше она не водила иномарку, но ей всегда очень хотелось. Если бы не Кайгородцев со своим приказом явиться к нему в девять, она покаталась бы по городу просто ради удовольствия.
— Куда едем? — спросила она Стрельникова, который сидел так прямо, словно проглотил кочергу.
— Кутузовский проспект, — пробормотал тот и присовокупил к сообщению номер дома и квартиры.
— А ключи у нас есть?
Она хотела прибавить: «Или Витя дома?», но решила не произносить имя его сына без особой надобности. Вдруг надравшийся папаша впадет в ярость?
В доме на Кутузовском наличествовал привратник, толстый мужчина лет пятидесяти, и Глаша широко улыбнулась ему, протаскивая мимо полуживого Стрельникова. Одной рукой он обнимал ее за шею, другой держал себя за подбородок, будто бы глубоко задумался.
