— Можно мне еще чего-нибудь поесть? — стесняясь, спросила она. — А потом я позвоню, чтобы меня забрали.
Конечно, следовало позвонить брату, но Глаша решила повременить. Сейчас ей нужна не просто братская поддержка, а помощь иного рода. Поэтому она решила звонить Стрельникову. Слава богу, что его номер телефона намертво застрял в ее голове.
Трубку, как на грех, поднял Витя.
— Витя? — тонким пионерским голосом спросила она. — Здравствуй, это Глаша.
Вместо того чтобы поздороваться, тот отнял трубку от уха и завопил:
— Пап! Иди скорее сюда! Это она звонит!
Вслед за этим раздался грохот, бизоний топот, и из трубки, словно пламя из газовой горелки, вырвался раскаленный голос Стрельникова-старшего.
— Алло! Это ты?
— Я, — ответила Глаша.
— Точно ты?
— Точно я.
— Ты где? Давай, не молчи, говори! С тобой все в порядке?
— Я не знаю. Ты можешь меня забрать?
— Где ты находишься? — Стрельников так вопил, словно она звонила ему из Новой Зеландии и именно вопли были единственным средством связи.
— Сейчас я передам трубочку, тебе объяснят.
Она сунула телефонную трубку в руку Мите и обняла собаку.
— Боже мой, какой ты умный, замечательный пес! — говорила она, вороша его шерсть двумя руками. Тот жарко дышал ей в лицо и время от времени лизал глаза и нос.
— Ты поедешь со мной, — сообщила ему Глаша. — Теперь ты моя собственная собака. Конечно, никто не выдаст тебе медаль за спасение моей шкуры, но я обещаю хорошо тебя кормить и выгуливать в любую погоду. Ты мой герой! Вот, правда, для героя имя у тебя неподходящее. Лучше бы ты был Полкан. Или какой-нибудь Лорд.
Рыжик вильнул хвостом и положил умильную морду ей на колени.
Примерно час потребовался Стрельникову, чтобы добраться до бензозаправки. У него был такой дикий вид, что Глаша испытала чувство глубокого удовлетворения, поняв, что это из-за нее. Ко всему прочему он был небрит и исцарапал ее щетиной, потому что сразу же схватил за голову и сильно прижал к себе.
— Ну ты вообще! — все время повторял он и, отстранившись на расстояние вытянутой руки, разглядывал ее так, словно она была вещдоком, требующим внимательного изучения.
Потом он по очереди допрашивал Митю и Васю, которые охотно повторили историю про Рыжика с самого начала.
Наконец Стрельников решил, что пора ехать, и засунул Глашу в «Опель», собственноручно пристегнув ремнем.
— Рыжик, ты поедешь сзади! — приказал он, и пес тотчас же прыгнул куда велено, точно это было для него обычным делом. Всю дорогу он лез к Глаше и, встав передними лапами на спинку сиденья, обнюхивал ее волосы.
