– Жизнь кончена! – трагично ответила она на приветствие Сгущёнкина, не удостоив его и взгляда.
– У меня для тебя презент! – радостно сказал Сгущёнкин и выложил перед бывшей супругой пакетик с семенами редиса.
Нора медленно перевела взгляд на «презент» и несколько секунд с непониманием смотрела на него.
– Редис? – недоверчиво выдала она.
– Откроешь свой редисовый бизнес и заживёшь, – Сгущёнкин дружески хлопнул её по плечу. – Дерзай!
Губы Норы дрогнули, глаза наполнились слезами.
– Куда дерзать, Вольдемарушка? Я в этом болоте задыхаюсь! Муж Куди меня изводит. Олюшка не выдержала – с Савелием-лесником в лес сбежала, на вольные хлеба, они и меня звали, только я… ты же знаешь, я в лесу не могу, среди этих мошек…
Она трогательно заглянула Сгущёнкину в глаза. И он сам удивился своему внутреннему спокойствию – ничто не шевельулось в душе. Он был равнодушен к Норе. Вошла Кудя и заполнила кухню трескучим говором. Вольдемар понял: пора, откланялся и удалился. Раздосадованная Нора проводила его недовольным взглядом и взяла в руки семена.
– Значит, редисовый бизнес, – негромко сказала она.
Муж Куди, отсыпавшийся на диване в дальней комнате, повёл носом, открыл глаза и – аж подскочил.
– Сгущёнковский дух чую! – спросоня прохрипел он.
Но было поздно: Сгущёнкина и след простыл.
Однажды к Сгущёнкину заехал Шалтай, и не один – привёз с собой долговязого мужчину «за пятьдесят», и попросил приютить на пару недель – мол, беда у человека. «Чужак в моём доме!» – хотел было возмутиться Сгушёнкин (Нет, ну не наглость – пытаться подсунуть ему нахлебника?). Но смягчился, проникся к беде ближнего своего, и вместо пары недель – приютил незваного гостя на полтора месяца.
Лиза в новом доме чувствовала себя полноправной хозяйкой. Ежеутренне она осматривала дом – заглядывала в каждый уголок. Убедившись в том, что всё на месте, она тёрлась о ноги Сгущёнкина и мурлыкала. Шкреди вырос в красавицу-кошечку. Кто бы мог подумать, что этот серенький диковатый заморыш на самом деле очаровательная девчушка. Обе кошки преданно спали с Толечкой, у которого в новом доме появилась не то что своя комната – свой этаж, который Сгущёнкин шутливо называл «тумбочкой», в память о былых временах. Фраза «Сынок! Тебе пора в тумбочку» часто вызывала недоумение у соседей и друзей. А памятная, доставшаяся Сгущёнкину от мамы, тумбочка заняла достойное место у изголовья сгущёнковской кровати.
Вскоре в ней зародилась, а точнее разродилась новая жизнь – Лиза ничего лучше не придумала, как разрешить свою беременность в семейной реликвии. И дом наполнили писклявые голоса маленьких котят.
