Ситуация становилась всё более опасной и неконтролируемой.
«Уж лучше сдаться,» – думал Сгущёнкин, подлетая на кочках и с трудом страхуя Толечку.
Лиза накрыла своим мягким пузом котёнка и вцепилась в сидение всеми когтями.
– Стойте, стойте! – завопил Сгущёнкин! – Хватит! Спасибо вам, но не стоит меня спасть, я сам, как-нибудь. я жить хочу!
– Рот закрой! – рыкнул на него лягух и.
Машина подлетела на кочке, сделала сальто и приземлилась на четыре колеса. Мотор заглох. Ушастый выругался, дёрнул ручку дверцы, выскочил из машины и дал дёру. Зайцеобразный последовал его примеру. А Сгущёнкин, не успевший оправиться от шока, так и остался сидеть в машине, судорожно обнимая Толечку. Первой от испуга оправилась Лиза.
– Мяу? – мягко спросила она у Сгущёнкина и потёрлась о его руку. Под «мяу» она имела в виду: всё закончилось?
Прикосновение Лизы привело Сгущёнкина в себя, он погладил её по голове, погладил по голове Толечку.
– Мы живы, – сказал он с облегчением.
Лиза принялась нализывать Шкреди, а к фиолетовой Волге подъехали полицейские машины с мигалками.
– Вы окружены! – сказал полицейский в микрофон. – Сдавайтесь, жулики!
Сгущёнкин на нетвёрдых ногах выбрался из машины.
– Сдаюсь, сдаюсь, – причитал он. – Я… я. это правда, где я на плакате. Я – Вольдемар Сгущёнкин. Вяжите меня. Вяжите.
Полицейский подошёл к нему и разочарованно хмыкнул. Он преследовал главу банды жуликов, а тут…
Но Сгущёнкин, погрузился в глубокое раскаяние (за что именно, он толком не знал, но тем не менее раскаивался). Сгущёнкин так расчувствовался, что протянул полицейскому бумажку с надписью «Разыскивается» и своим портретом.
Настроение полицейского резко повысилось. Что ж, преступника какого-никакого, а поймали.
– Только я сына люблю! Мой сын это! Мой! – Заговорил Сгущёнкин бойко, когда первые волны страха и невесть откуда взявшейся вины сошли.
Сгущёнкина арестовали. А за вещами, сыном и кошками вызвали его бывшую супругу. Она долго отнекивалась от кошек, но полиция обязала её взять животных, «до прояснения обстоятельств и как собственность обвиняемого».
В этот насыщенный событиями день Анна Николаевна пришла с работы поздно. Она удивилась отсутствию Сгущёнкина, зашла в его комнату и обнаружила её точно в том состоянии, в каком она была до заселения Сгущёнкина. Она так и села.
– Сынок! – позвала Анна Николаевна.
– Что? – в дверном проёме замаячила голова сына.
– Где наш гость? – спросила Анна Николаевна. Сын внимательно осмотрел комнату и пожал плечами. Сгущёнкин со всеми вещами, ребёнком и кошками просто испарился.
