В те годы существовала большая техническая школа, которая занималась производством кислорода с использованием старых поршневых машин. Вузовские профессора и технические специалисты этой школы встретили, естественно, без всякого удовольствия изобретение Капицы. Это известная проблема — консервативные ученые и новые, прогрессивные идеи.
В данном случае это противоречие приобрело классическую, почти хрестоматийную форму, и оно может быть прослежено во всех деталях.
Став частью бюрократической системы, П.Л. получил большое влияние в правительственных кругах и имел возможность лично взаимодействовать с руководителями страны на уровне, скажем, В.М. Молотова и его заместителей. Максимума влияния П.Л. достиг весной и летом 1945 г., когда получил Золотую звезду Героя Социалистического Труда. В августе 1945 г., после того как американцы сбросили атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки, был создан Специальный комитет по вопросам атомного оружия. В числе немногих ученых, включенных в этот комитет, во главе которого стал Л.П. Берия, был и П.Л. Капица. Этот факт тоже говорит о том, что влияние П.Л. Капицы в тот период достигло максимума.
В это же время группа консервативных инженеров, которым не нравилась деятельность П.Л. в области производства кислорода и у которых почва уходила из-под ног, решила дать бой Капице и доказать правительству, что их метод более эффективен, а метод Капицы если и будет работать, то только в далекой перспективе. Решать же все эти проблемы нужно быстро, экстренно, потому что промышленность нуждается в кислороде. И они начали серьезную интригу против ПЛ.
Группа эта была довольно настырная, им удалось заручиться поддержкой некоторых бюрократических кругов и даже сторонников в самом правительстве. Применяли они не только дозволенные приемы. Вокруг П.Л. создавалась определенная атмосфера. Его противники старались доказать, что Капица увел всю кислородную программу на неправильный путь. При этом обычно добавлялось что-нибудь такое, что характеризовало П.Л. как человека, не совсем лояльного по отношению к системе.
А как в действительности Капица относился к советской системе? Это вопрос довольно сложный, и в нем, на мой взгляд, существует много недопонимания.
Сейчас уже широко известно, что Капица часто противостоял системе, в которой жил, особенно в тех случаях, когда те или иные группы интеллигенции подвергались преследованиям, когда жертвами репрессий становились ученые. Очень резко и смело реагировал Капица и на просчеты и глупейшие ошибки властей в научной политике и в более широком плане. Его реакция выражалась в том, что он писал письма «наверх» — Сталину, Молотову, Маленкову, а затем Хрущеву, Брежневу, Андропову. И в этих письмах он касался не только науки, но и проблем, имеющих отношение к программам развития страны. Лишь в очень редких случаях он получал письменный ответ, хотя известно, например, что Сталин все его письма читал. Этому имеются прямые доказательства.
