Начало атомной эры в Институте физпроблем я запомнил очень хорошо. Как-то в июле или августе я увидел, что Капица сидит на скамеечке в саду института с каким-то генералом. Сидели они очень долго. У Капицы было озабоченное лицо. Эта картина запомнилась мне на всю жизнь: Капица, сидящий с генералом в садике института.
Вскоре П.Л. был освобожден от обязанностей директора ИФП, а беседовавший с ним генерал воцарился в институте в качестве уполномоченного Совета Министров. Это был генерал-лейтенант А.Н. Бабкин, подчинявшийся непосредственно Л.П. Берии. Был у него секретарь — старший лейтенант Смирнов. Вскоре появился и новый директор — член-корреспондент АН СССР А.П. Александров. С собой он привез две лаборатории — магнитную и электроускорительную с генератором Ван-де-Граафа. П.Л. переехал на свою дачу на Николиной Горе, А.П. водворился со своей семьей в его коттедж на территории института. Других деликатных ситуаций в связи с переменой руководства, пожалуй, не возникало. Анатолий Петрович был очень доброжелательный человек и сохранил атмосферу, созданную в институте Капицей.
Хотя присутствия генерал-лейтенанта Бабкина ни я, ни, по-видимому, другие непосредственно не ощущали, тень его витала. Он не отсиживался в кабинете, участвовал во всех собраниях и даже состоял на партийном учете в институте. Однако можно определенно утверждать, что генерал Бабкин участвовал не только в собраниях. В роли наместника Берии он контролировал фактически всю деятельность института. Причем не только нашего, но и соседнего Института химической физики, и Лаборатории N° 2, как тогда назывался институт им. Курчатова. Занимался Бабкин, естественно, и «подбором научных кадров». Подбор кадров, как известно,— одна из важнейших задач «компетентных» органов. Сколь компетентным же оказался генерал Бабкин, видно из следующей истории.
В 1951 г. молодой блестящий аспирант Ландау Алексей Абрикосов заканчивал работу над кандидатской диссертацией. Ландау хотел оставить его в своем отделе в ИФП. Он переговорил об этом с Александровым, который пообещал подумать. Думал он довольно долго и наконец сообщил Ландау, что оставить Абрикосова в институте не может, так как против этого возражает генерал Бабкин. В ответ на замечание Ландау, что вроде бы у Абрикосова никаких дефектов в анкете нет, а отец его — известный русский академик, патологоанатом А.И. Абрикосов, А.П. сказал, что дефекты все-таки есть. Оказывается, Бабкин, изучая анкету Абрикосова, обнаружил два существенных изъяна. Во-первых, мать Абрикосова зовут Фаня Давыдовна, а во-вторых, из совпадения ее отчества с отчеством Ландау следует, что аспирант Абрикосов приходится племянником Ландау. Александров заверил Ландау, что он сделал все возможное, но преодолеть сопротивление Бабкина не смог. Ситуация выглядела безнадежной, и Ландау рекомендовал Абрикосову подыскать другое место. Абрикосов стал устраиваться на работу в Институт физики Земли.
