– Да, опоздали, – холодным тоном подтвердила Эванджелина. Подумать только, он вошел в тот момент, когда бриллиант перестал быть рядом с ней! Как теперь понять – изменилась ее судьба к лучшему или к худшему? – Еще один друг оказался в беде?
– Какая-то несчастная тележка с молоком перевернулась прямо передо мной! Мой грум и я потеряли не менее двадцати минут, прогоняя уличных мальчишек и котов и провожая перепуганную пожилую женщину с улицы. – Роли, наконец, в первый раз посмотрел на другого гостя: – Привет, Редмонд! Я вас не заметил.
– Роли. Вы мне помешали, я разговаривал с мисс Манроу.
В течение секунды Коннолл Аддисон с непроницаемым выражением лица смотрел на Эванджелину.
– Конечно. Я подожду в холле, Джилли.
Он сознательно употребил столь фамильярное обращение. Мужчина, ухаживавший за ней месяц, называл ее мисс Манроу, в то время как маркиз, который знал ее меньше недели, уже назвал ее уменьшительным именем. Он груб и высокомерен.
Едва Коннолл вышел из комнаты, как Редмонд схватил ее за руку:
– Скажите, что вы наденете мое кольцо, мисс Манроу!
– О Господи! – простонала Эванджелина. – Это так неожиданно, милорд! Могла бы я, – она сделала паузу, глядя в его карие, полные обожания глаза, – могла бы я попросить вас об одной любезности?
– Просите что угодно! Я куплю для вас луну, если вы захотите!
– О нет! Но… гм… вы поцелуете меня?
Это была глупая просьба, поскольку, как ей всегда говорила мать, персональная привлекательность не имеет никакого отношения к браку. С другой стороны, даже самый слабовольный муж ожидает, что иногда он будет делить ложе со своей женой, по крайней мере, до тех пор, пока она не сможет переубедить его в этом.
– Сочту за честь, – выдохнул он, после чего сжал ее за плечи, притянул к себе и плотно прижался губами к ее губам.
Это напоминало прикосновение пятачка поросенка, во всяком случае, она подумала об этом, – влажный рот, окруженный щетинками, и Эванджелина не испытала ничего, кроме легкого отвращения. Откинувшись назад, она с трудом перевела дух.
– Спасибо, милорд, – чуть слышно проговорила она, преодолевая желание вытереть губы тыльной стороной ладони.
– Я буду целовать вас всякий раз, когда вы этого захотите, только ответьте на мой вопрос, – горячо сказал граф.
Доретта вскрикнула и вскочила на ноги. Закружившись, словно сумасшедшая, она стала хлопать себя по юбкам, пытаясь, что-то с них стряхнуть.
– Доретта! Что с тобой?
Дверь снова внезапно распахнулась, и в нее влетел Роли.
