Завод строился очень спешно. Строителям нельзя было терять даром ни дня, ни часа. Ровно за год они должны были возвести второй такой же завод, как Сталинградский, которому тоже предстояло выпускать пятьдесят тысяч тракторов ежегодно. В стране шла коллективизация, всюду организовались новые колхозы. Медлить с постройкой завода и с выпуском тракторов никак нельзя было.
Завод строился главным образом из железобетона. Это значило, что судьба нового завода и его будущих тракторов зависела от бетонщиков, среди которых теперь работал и Марусин. Им предстояло превратить в бетон сотни поездов с цементом, песком и щебнем и затем возвести из него все основные сооружения завода.
Но как раз с бетоном на строительстве не ладилось, и бетонщики работали там хуже всех. Недавно приехавшие из деревни строители никак не могли привыкнуть к быстроте и точности, которых требовал строгий и стремительный бетон, неуклонно превращавшийся из жидкой массы в твердый камень, независимо от того, успели с ним управиться люди или нет.
Грушевидные барабаны тринадцати бетономешалок, работавших на строительстве, вертелись с перебоями, словно колеса водяной мельницы в засуху, а бетонщики ходили какие-то сонные и отдыхали по любому поводу. Они ждали воды, цемента, песка, щебня, электрического тока, без которого не мог работать мотор бетономешалки, искали куда-то ушедшего бригадира, не могли найти затерявшиеся лопаты и трамбовки, дожидались, пока будет готова опалубка или арматура. А тем временем бетономешалки стояли без дела и готовый бетон густел вдали от опалубки.
Марусин, работавший бетонщиком в бригаде Мисягина, думал о том, как бы ускорить работу. В Сталинграде бетономешалки делали до ста шестидесяти замесов в смену, здесь же едва вытягивали по тридцати или сорока. А между тем они могли делать по двести сорок замесов, так было написано в паспортах этих машин.
Однако бетонщики попрежнему работали плохо, и из-за них задерживалось все строительство. Исключение составляла бригада старых бетонщиков под руководством Мисягина, лучшим мастером в которой считался Марусин.
Исполнительный, по-военному подтянутый, Марусин пользовался уважением товарищей. Он снова чувствовал себя, как на фронте, и старался подавать пример другим, как надо работать.
Скоро на Марусина обратили внимание, и он снова сделался бригадиром. Бригаду ему дали самую плохую из всех бывших на стройке. Он собрал своих бетонщиков, которых было сорок два человека, и сказал им:
