Охота продолжилась.
В тот момент, когда я насчитала почти два десятка огромных рыбин в ловушке, я всплыла на поверхность:
- Эй, поднимайте - дальше я на дно пойду, если смогу - натаскаю вам местных членистоногих и моллюсков.
Дважды кричать не пришлось - пираты с пыхтением и радостными криками (я так поняла проблема с ловлей рыбы началась с первых же дней) потащили истекающую кровью добычу наверх. Спустя минут двадцать сеть упала обратно.
Пока они копались наверху, я успела поймать еще одну жертву и начала быстро вгрызаться в жесткую красную плоть. Рыба еще дергалась, даже не смотря на то, что я ее выпотрошила, и замерла лишь в тот момент, когда я сгрызла половину от тушки. На самом деле подобную жестокость я обычно старалась избегать, но сейчас голод пересилил гуманность.
Краем глаза я заметила неясные темные силуэты вокруг, размером с половину корабля, вытянутым телом и изогнутым длинным спинным плавником. Акулы. Приплыли на кровь, от убитых рыб - ну да и ладно, мне они вреда причинить не могли - на кэяль подводные хищники не покушаются, а пираты купание в соленой воде не особо любили, что было весьма понятно.
Швырнув одной из хищниц остатки моего обеда, я направилась в низ - на дно. Если бы мы сейчас проплывали основные глубины моря, это было бы бессмысленно - все-таки я искала живность, предпочитающую отмели. Доплыв до красивого, молочного песка, я невольно залюбовалась картиной - все камни здесь обросли причудливыми кораллами всех цветов радуги, вокруг них шныряли не менее пестрые рыбки размером чуть больше ладошки.
Я легла на мягкое дно и перевернулась на спину, любуясь солнцем, пробивающимся сквозь толщу воды и медленно скользящим силуэтом корабля. С этой точки стало лучше видно и акул, которые хищными тенями рассекали толщу воды - идеальные хищники, гибкие, сильные, быстрые.
Времени на то, чтобы вот так вот разлеживаться на самом деле не было, потому я с некоторым сожалением занялась охотой. Пришлось немного помагичить нейтральной здесь магией воды, и создать как бы сферу-ловушку. В нее я начала собирать крупных моллюсков, выбирая из всего множества те, которые больше всего любила сама - круглые белые раковины с легким перламутровым оттенком. В них хотя бы было что покушать, в отличие от многих других, где фактически съесть можно было только "ножку" размером сантиметров пять. Все остальное же занимала слизь зеленого цвета с жутким вкусом тины.
