— Что это за развалина? — насмешливо прищурился он на едва ковыляющую к столу дочь. — И как ты в таком состоянии думаешь продолжать путь? Придется, видимо, здесь на денек задержаться.
Отец начал насыщаться раньше и закончил завтрак, когда дочь еще вовсю работала челюстями.
— Ты все-таки не переедай, — сказал он, заметив, с какой скоростью исчезает содержимое блюд. — Верхом ты ехать не сможешь, но ювелиров навестить надо. Возьмем экипаж.
Сиденья в экипаже оказались мягкими, но все равно при малейшем толчке Альду перекашивало, а трясло немилосердно. Но все когда-нибудь заканчивается, закончилась и эта пытка, когда экипаж выкатил в квартал ювелиров и остановился.
— Подождите нас, милейший, — приказал отец кучеру, подавая дочери руку, в которую та сразу вцепилась. — Альда, ну нельзя же так! Надо учиться терпеть боль. Это полезное умение, и в жизни еще не раз пригодится.
Девушка собралась с силами, оперлась на руку отца, и они почти нормально вошли в ближайшую ювелирную лавку.
— Чем могу быть полезен господам? — пожилой солидный ювелир поднялся со стула, стоявшего за прилавком.
— Мне нужно продать этот камень, — надменно произнес Буше, положив на сукно прилавка один из алмазов.
Ювелир взял камень, внимательно посмотрел его на свет лампы и вынес свой вердикт:
— Тридцать золотых.
— Я, кажется, по ошибке попал не в ту ювелирную лавку, верните камень!
— Сорок.
— Пятьдесят! и ни монетой меньше!
— Сорок пять.
— Все, мы уходим.
— Ладно, будь, по-вашему, — недовольно сказал ювелир, но Альда заметила в его глазах радость.
— Он на нас здорово нажился, — сказала Альда, когда они вышли из лавки.
— Да понял я, — ответил отец. — Кто же знал, что эти камни столько стоят? Не мог я отказаться от своих слов. Впредь будем умнее.
Они зашли еще в несколько лавок, продав всего десять камней и получив в общей сложности чуть больше семисот золотых.
— На эти деньги можно купить хороший особняк, — сказал довольный отец, когда экипаж развернулся, и они отправились обратно. — И еще, скорее всего, не все потратим. А серебро теперь можно вообще не трогать.
Он увидел, что извозчик внимательно прислушивается к разговору, и добавил специально для него:
— Сегодня же и рассчитаемся за дом.
И показал глазами на извозчика в ответ на недоумевающий взгляд дочери. Расплатившись за экипаж, отец дождался, пока они остались одни, и выругался.
— Что-то я совсем распустил язык, — в сердцах сказал он. — Теперь по-хорошему надо съезжать с постоялого двора и побыстрее покинуть город. Но ты еще не сможешь забраться на лошадь, да и не успеем мы убраться из города до закрытия ворот. Придется принять меры предосторожности и спать эту ночь вполглаза.
