— О чем думу держишь, княжич? — спросил Добрыня.
— Что спросил, дядька?
— Спросил, о чем думу держишь.
— А… Много у славян богов?
— А у них каждый пень — бог. У кого Сварог, у кого — Стрибог, у кого — Мокошь, у кого еще кто-то, и у всех — Перун. Почему спросил-то?
— Подумал, когда Перуну жертву приносил: собрать бы в Новгороде Великом всех славянских богов. Славяне всех племен приходили бы жертвы им приносить, к нам бы привыкли, а мы — к ним. Может, и держава бы единая сложилась. Как мыслишь, дядька мой?
— Не богами держава крепка, княжич. Всякую державу мечи крепят.
— Мечи — снаружи, от врагов. А внутри?
— И внутри — тоже мечи. Вражина в доме куда страшнее вражины в поле, княжич.
— Ну уж… — проворчал вечно несогласный Ладимир.
— Не спорь!.. — оборвал его Добрыня.
— Если объединить все славянские племена, то и вражины в доме не будет, — сказал Владимир.
— Твоя мудрая бабка, великая княгиня Ольга, пыталась. Права им дала, законы, в дружины их стали брать. А они все равно по племенам разбежались. Вокруг своих богов жмутся и друг с другом дерутся.
— Людей всех племен собирает только вера в общего бога, — сказал Владимир. — Так бабка моя говорила. А все славяне веруют в Перуна. Все. Перун — главный, а уж потом Стрибог, Сварог, Даждьбог да какая-то Мокошь.
— Может — да, а может — нет, — вздохнул Добрыня. — Жареным запахло, чуешь? Пойдем к костру, а то в усердии гридни до угольков мясо зажарят.
До костра дойти не успели. У съезда к пристани появился боярин в шубе в сопровождении небольшой свиты с герольдом. Герольд оглушительно затрубил в рог, и боярин прокричал:
— Князь смоленский просит великого князя новгородского пожаловать в его хоромы!..
1
Князь Преслав оказался немолод, кряжист, с плечами воина, но роста невеликого, почему и посматривал на богатырскую свиту Владимира снизу вверх. Одет он был парадно, на теплую аксамитовую рубаху было наброшено алое княжеское корзно с золотой застежкой на левом плече. Князь смоленский встречал их перед воротами в свои хоромы и умудрился первым поклониться новгородскому князю, что привело Владимира в смущение.
— Здрав буди, великий князь!
— Я не великий князь, — смущенно улыбнулся Владимир. — Я — князь новгородский…
— Кудесник сказал про тебя: «Великий!» А кудесник слеп от рождения своего. Сейчас он почивает. Он всегда почивает днем, а бодрствует по ночам. После трапезы я проведу тебя к великому кудеснику.
— Но еще будет день…
— Он ждет твоего появления. И наяву, и во сне. Прошу откушать, великие бояре! Прошу, прошу, прошу!..
