– Нюра, а ведь год прошел! – Он сказал это задумчиво.
– Да? Как интересно!
– А ты все такая же язва.
– Прелестный комплимент для нашего юбилея!
– Ладно, не дуйся, я купил тебе подарок.
– Бриллиантовые серьги?
– Еще чего! Нет, Нюра, в тебе ни грамма романтики. Я купил для тебя маленькую виллу в Греции и назвал ее «Эсмеральда», что значит «жемчужина». Ну как?
– Пошло, Ленский. Я не о вилле, о названии.
– Зато красиво, могла бы в этот раз гадости не говорить, – вдруг обиделся он.
Они помолчали немного, Анне стало стыдно: плюнула человеку в душу. И она улыбнулась:
– Ты извини. Что, в детстве любил читать «Собор Парижской Богоматери?»
– Допустим.
– Спасибо, Дима, я рада.
– А чего тогда не веселая? Тебе что, подарок не нравится?
– Ну сам подумай: что мне дом на какомто Средиземном море? Я его даже не представляю, как он может мне нравиться?
– Хочешь, поедем туда? Кстати, почему мы только один раз были за границей? Я не себя имею в виду, а нас в целом.
– Потому что тебе некогда, ты никогда не бываешь в отпуске, даже на отдыхе в редкие выходные не расстаешься с сотовым телефоном. Ты работаешь, я учусь, хожу по музеямгалереям, и я плохо переношу самолет и акклиматизацию, вспомни Италию. Нет уж, раз родилась в России, среди березок средней полосы, тут мне и быть.
– Ладно, никто ничего не знает про свою жизнь. Бери мой подарок, владей.
– Ты на меня оформил виллу?
– Да.
– А если мы расстанемся?
– Тогда заберу обратно.
– Милый подарок. Если бы я его еще оценила.
– Со временем оценишь.
– И кто мне скажет, когда придет это самое время?..
Анна вздохнула, подставила свой бокал, в который Ленский тут же плеснул шампанского, и с удовольствием выпила: всетаки целый год, прожитый вместе, – это повод.
Иногда Ленский спрашивал мнение Анны о какойнибудь купленной им картине, а поскольку их вкусы сильно расходились, то начинались бурные дебаты. Она давно научилась сдерживать себя и молча проглатывала самые обидные слова, но его пристрастие к так называемой живописи просто выводило Анну из себя. Она не понимала, как такого человека сумели убедить в том, что полотна эти со временем будут стоить кучу денег.
– Нюра, ты больная. Какая тебе разница, что там висит? – усмехаясь, спрашивал Ленский.
– Это ты больной. Ты случайно не дальтоник?
– Нет. С чего ты взяла?
– Пойди проверься у окулиста. Ты абсолютно не чувствуешь цвета.
– Как его можно чувствовать?
– А так. Он живет, он дышит, он, наконец, пахнет. Вот, например, мои духи, какого они цвета?
