— Это было так давно…
Выдохнул воздух и набросился на цыплёнка. Марина наблюдала за тем, как я ем. Улыбалась:
— Ты, кстати, в Москве, где остановился?
— На Саянской, в районе метро Новогиреево.
— У знакомых?
— У тётки двоюродной.
— А Александр знает, где ты сейчас живёшь?
— Разумеется. Он вообще всё знает. Ёкэлэмэнэ…
— Кстати, представляешь, кто звонил? Ты ешь, ешь. Белый — экстрасенс, который с нами в купе ехал, помнишь?
— Ну, ещё бы.
— Тоже про Александра спрашивал.
Я чуть не подавился:
— А ему-то зачем?
— Не знаю. Он телефон оставил. Хочешь, позвони, сам спроси.
Хозяйка протянула листок бумаги с цифрами. Машинально переписал и сунул в карман. Может, пригодится.
— Ты-то что не пьёшь?
— Да я уже пьяная, — она отпила чуть-чуть из фужера с шампанским. — Я тебя не спросила раньше — ты в Москву по делам приехал?
— Ага, — жуя, пробубнил, в сторону куда-то.
— И чем занимаешься?
— Научной работой.
— Нет, я серьёзно, — она неожиданно провела рукой по моей коротко стриженой голове. — Ты не похож на человека науки.
— И на кого же я похож?
— Ты похож на рэкетира, — и убрала руку. — Шучу, конечно.
— Ну и шуточки у тебя. Мне даже страшно стало. Работаю я.
— Александр тоже вместе с тобой трудится?
— Александр — мой сменщик, Марина. Мы в разные смены план перевыполняем.
— Тяжёлая работа-то? — она опять развеселилась.
— Что это такое? Допрос? Я, болван, нахожусь в компании красивой молодой женщины, и всё о делах да о работе, как те лесорубы. У тебя есть музыка? Разреши пригласить даму на танец?
Мы долго, обнявшись, танцевали. Танец выгнал время из затихшей, уютной до истомы в позвоночнике, комнаты, и я наслаждался запахом ласкающих и пугающих моё воображение волос. Животные инстинкты, вырывавшиеся из клетки, одновременно были блокированы какими-то другими, непонятными чувствами и ощущениями и не давали слабевшим рукам прижать сильнее к своему телу ставшее вдруг таким желанным тело женщины. Я не выдержал этой борьбы, прервал танец, поблагодарил Марину и стал прощаться. Она, как-то виновато улыбаясь, проводила до дверей и так стояла, обняв ладонями локти:
— Зайдёшь ещё?
— Зайду.
— С Александром приходите.
— А если один?
— О чём ты, конечно, конечно…
— Ну, пока. До свидания.
— Звони.
Резво выбежал из подъезда и подставил горящее лицо под ушат холодного весеннего воздуха. У-ух. Лучше бы вообще не заходил. Дурит первое апреля. Апрель — апрель. Крутится-вертится шар голубой… Сушите вёсла, я нашёл на карте Турцию
