Несколько минут спустя они припарковали фургончик в торговом центре, рядом с агентством, зазывающим туристов в свои ярко размалеванные джипы.
Флеминг повел женщину под руку к последнему джипу. Когда они устроились рядом, он взял ее руки в свои. Этот жест был таким естественным и непринужденным, что Долли почти не смутилась, но всем телом почувствовала волнующую близость этого мужчины. Это полузабытое ощущение было и приятно, и мучительно.
— Что же из себя представляет местное сафари? — улыбаясь, спросил он. — Что-то не видно ни носорогов, ни тигров.
Они сидели так близко друг к другу, что Долли чувствовала, как тепло его тела волной перекатывается к ней. Сознание ее туманилось, но надо было постараться унять дрожь в голосе, сосредоточиться и что-то рассказать.
— Туристам показывают последнюю нетронутую часть острова! А недавно он весь был таким. Сейчас понастроили вилл и коттеджей. Правда, строили их из натурального дерева, соблюдая пропорции и выдерживая стиль, так что они неплохо вписались в ландшафт. Впрочем, сейчас сам увидишь.
Дик окинул недовольным взглядом здание ночного клуба, бассейн, теннисные корты, выстроившиеся по обеим сторонам настила для проезда джипов.
— Вот она, земля, отобранная у черепах! — процедил он сквозь зубы. — Впрочем, — он улыбнулся, взглянув на Долли, — если бы у несчастных созданий не отняли их исконных земель, черепах не пришлось бы спасать, меня бы сюда не пригласили и мы бы не встретились. Вот это была бы уже настоящая трагедия!
— Точно! — иронически подтвердила Долли. Ей вдруг тоже стало легко и весело.
Дик пожал ей руку, и это пожатие сказало больше, чем могли сказать любые слова. Впервые за столько лет с Долли был мужчина, который нравился ей, а она нравилась ему. И он не скрывал этого! Дик был таким, каким нужно, таким, какого она могла полюбить! Вот он помахал ребятам на велосипедах и роликовых коньках, проезжавшим по тенистой тропинке через рощу, в которой мирно соседствовали сосны, вечнозеленые дубы, секвойи и пальмы. На тропинку выскочил рыжий олененок. Дик радостно замахал рукой и ему.
Неудивительно, что его нигде не принимали как чужака.
Свернув с дороги, джип поехал по песку, вдоль старой плантации. Шофер, который исполнял и обязанности гида, объяснил им, что плантация раньше принадлежала голландским переселенцам. В начале девятнадцатого века она занимала более семисот акров, большая часть была занята хлопчатником. Они подъехали к старому дому из черного кипариса на кирпичном основании. Наверх вели два лестничных марша, словно две раскинутые руки, приглашающие в дом. Черепичную крышу из местного черного сланца подпирали строгие колонны.
