— Тебя не укачивает от езды?
— Никогда! — гордо ответила Долли. — Правда, однажды меня едва не укачало. Было это в Египте. Я тогда ехала верхом на верблюде…
— Мне тоже приходилось ездить на этих кораблях пустыни. Должен признаться, ощущение не из приятных.
Дик вскинул голову, изучающе посмотрел на нее, а затем неожиданно спросил:
— Ты кто по гороскопу?
— Лев. Говорят, лев рожден, чтобы однажды зарычать… Странно: я прожила на свете тридцать два года, но до сих пор не зарычала.
— У тебя еще все впереди.
Дик взял Долли за подбородок и приблизил к ней свое лицо. Что он хочет сказать? Почему так пристально смотрит на нее? Неужели он мог догадаться о ее самых тайных мечтах?! Долли тревожно заглянула в глаза Дика, но не смогла прочесть ответа в их темной непроницаемой глубине. Затаив дыхание, она ждала его слов.
— Не знаю, можно ли назвать это «рыком», — произнес он хрипло, — но что-то похожее на него у тебя начинает пробиваться. Просто тебе до сих пор не встретился мужчина, способный разжечь огонь, заложенный в твое сердце матерью-природой.
— Это не так легко будет сделать. Львы не сдаются без боя!
Дик кивнул и сказал с уверенностью, будто знал ее не несколько часов, а долгие годы:
— Да, ты настоящая львица. Гордая, независимая, требовательная к себе и другим, и вместе с тем — великодушная. А я — Весы, — он обворожительно улыбнулся. — «Приятный, легкий собеседник, миролюбивый, правдивый». Это все обо мне. Единственно, с кем я не мог бы поладить, — это со Скорпионом.
— Кстати, Ральф — как раз Скорпион.
— Ральф?
— Мой черный лабрадор.
— А, твой свирепый друг!
Он притянул ее за плечи к себе.
— Ральф — конечно, чудесная компания, а вообще ты, должно быть, очень одинока…
Долли резко тряхнула головой. Она терпеть не могла, когда ее жалели.
— Я совсем не одинока!
— Извини, — сказал Дик, — я забыл: у тебя ведь много зеленых питомцев. И с ними ты прекрасно находишь общий язык, даже разговариваешь, правда?
— Да, я разговариваю и с ними, и с Ральфом, и… — Долли запнулась. Она уже готова была рассказать о Китти, Клоде и Кэрол, но повозка остановилась и пришлось вылезать. Момент был упущен.
Они под руку шли по усаженной пальмами улице, любуясь величественными четырехэтажными особняками, построенными еще до Гражданской войны. Рядом с этим высоким и сильным мужчиной Долли чувствовала себя маленькой и хрупкой. Никогда она не нуждалась ни в чьем покровительстве и привыкла за годы одиночества полагаться лишь на себя. Но чувствовать его заботу было почему-то очень приятно, как приятно растению пустыни каждой клеточкой впитывать благодатную влагу дождя.
