Наверху было душно, пыльно, накурено. Сквозь табачный дым точно плыли столики, откупоривались бутылки, звенели вилки ножи, юные лица раскрасневшиеся, возбужденные, женщины с вызывающими улыбками.
— Это столовая?
— Да. И обыкновенный коридор.
— Обыкновенный?
— В учебное время.
— Ах, да в учебное. А у нас…
Пауза.
— У вас?
— Нет, ничего, я так устала.
— Хотите отдохнуть?
— Сядемте здесь. — Боря указал на только что освободившейся столик. Освободили его молодая дама в коричневом платье и офицер.
— Я не хочу больше, душно, уедем Пьер.
— Хорошо, ты уезжай, а я останусь.
— Спутник Бори улыбнулся.
— Почему вы улыбаетесь. Вы знаете их?
— И да, и нет.
— Я не люблю таких уклончивых ответов.
— Ого, вы уже предъявляете требования. Это уже хорошо.
— Какая самонадеянность.
— Милая, — и вдруг Борину руку выше локтя сжимает крепкая рука Владимира Александровича. — Вы — прелесть.
— Владимир Александрович вы забываетесь.
— Не буду, не буду.
Снизу доносится музыка, говор толпы, смех, выкрики дирижеров с убийственным произношением. Все это смешивается с шумом, звоном стекла, чьим-то шепотом, убедительным, резким.
— Нет. Нет. Никогда.
— Никогда?
— Нет. Нет. То — есть, только не теперь.
Глаза Владимира Александровича смотрят зло и решительно.
— А когда же?
— Не знаю, не знаю, право.
— Нет, теперь.
В прихожей теснота, давка, пахнет потом, сукном, духами и тем особенным запахом женского платья, который бывает после нескольких часов танцев, возбуждаемого веселья, разговоров. Боря такой чуждый и нелепый самому себе в этом странном наряде пробирается за Владимиром Александровичем, который отталкивая довольно бесцеремонно окружающих, протягивает Борин №-ок швейцару.
— Ну, право, не сердитесь, я вас прошу. — Борины губы приближаются к чьим-то чужим, горячим, почти незнакомым и целуют страстно и долго.
— Когда Владимир Александрович слишком сильно обнимает Борю, он вздрагивает, как-то сжимается.
— Нельзя, нельзя.
Пауза.
— Зачем вы меня мучаете?
— Я вас не мучаю.
— А как это называется, по-вашему?
Боря молчит.
— Я вас почти не знаю, Владимир Александрович, даже фамилию Вашу не расслышал. Надо познакомиться поближе.
— Вот вам моя визитная карточка, если мало одной, я могу дать две, три, сколько хотите.
— Не грубите, это не поможет. Нельзя быть таким… — Боря не докончил начатой фразы. Подумал: «Не надо было с ним связываться, такие пойдут на все. — Становится жутко. — А вдруг узнает? Боже, какой позор, скандал. Что он сделает? Удавит? Плюнет? Или просто сконфузится?»
