Коля перевернул еще одну страничку. Опять задумался.
Пожалуй, не стоит ему учиться на капитана. Пожалуй, напрасно еще вчера он видел себя в морской шинели, точь-в-точь такой, как носит командир танкера, которой ходит к ним на почту за письмами. Чтоб быть капитаном, надо долго учиться. Опять иди в седьмой класс, потом кончай десятилетку, потом — училище. А он не любит математики: всегда были тройки. Нет, когда тебе уже скоро шестнадцать лет, тут, надо спешить. И самое верное дело — стать хорошим охотником. Если стать хорошим охотником и поймать много песцов, могут послать в Москву на выставку. Ездил же в Москву его сосед — охотник Кергин! А в Москве — деревья живые, с запахом. По дороге до Москвы тайга. Увидишь и сосны, и березы, и дубы. Если ехать поездом, можно выйти на остановке и потрогать руками кору и листья. Да, лучше всего так и надо сделать: идти летом в колхоз, в бригаду охотников. Теперь уже Опотче не скажет ему, как осенью, «мало лет». Тогда, может, было мало, а теперь на целый год прибавилось.
Если хорошенько разобраться, то самая лучшая специальность в их поселке все-таки охотник. Ну, например, Оля. Она телефонистка. А что особенного? Зря он когда-то ей завидовал. Сиди все время за столом и передавай в трубку радиограммы, которые тебе приносят. Или записывай радиограммы, когда их передают с аэродрома радисты. Еще бы на аппарате передавать, а то — в телефонную трубку. В одном он завидует Оле: ей целых девятнадцать лет.
Тут никто не скажет: мало.
— А ты сидишь еще?
Коля вздрогнул от неожиданного голоса.
— Спи лучше, — сонным голосом сказала ему Оля. — Хочешь, мы на столе вдвоем ляжем?
— Я читаю, — ответил Коля.
— А я на столе лягу. Если сидеть и спать, шея болит.
Оля включила свет, начала собирать со стола бумажки. В комнате стало совсем не так, как раньше. Красный свет, падавший на книжку, пропал. Уголь в печке сразу побледнел, и Колины мечты тут же куда-то убежали.
— Ай-я-яй, — сказала Оля. — Как же так? Утром радиограмма пришла — и лежит. Катя дежурство сдала и не сказала, — Оля держала в руках радиограмму.
— Кому пришла? — спросил Коля.
— В больницу, доктору.
Коля подошел к сестре. Та вертела в руке запечатанную по всем правилам радиограмму: только адрес виден.
— Почитаем, — сказала Оля, — может, не очень важная. — И она царапнула ногтем по ленточке, склеивавшей радиограмму.
— Нельзя, — решительно сказал Коля. — Чужие новости нельзя читать.
Сестра удивленно посмотрела на него.
